Враги в совкино

Героизация красных геноцидёров

М.Михалков – офицер СС

Сказки Михалкова

Всё равно кому

Кинематограф

Финансовая основа

Не интересны зрителю

Из коммерческих соображений

Рентабельность советского кинематографа

Помочь, проекту "Провидѣніе"

"Враги" в советском кино

Вероятно, никто не будет спорить, что самым популярным видом искусства в СССР был кинематограф. И общественное сознание формировал не столько агитпроп (к 70-м годам изрядно всем поднадоевший) и даже не художественная литература (которую читало меньшинство, за исключением детективов), а именно кино и телевидение, которые в те годы смотрели все.

И как бы сегодня ни относиться к советскому кинематографу, ряд фильмов в художественном отношении снимались на профессиональном уровне. А исторические ленты пользовались популярностью, и наиболее многочисленны среди них были картины о Гражданской и Второй мировой войнах. И вот что характерно: если образы немецких нацистов в кино практически не отличались от трактовки официальной пропаганды, то образы белогвардейцев в позднем советском кинематографе (начиная с герасимовской экранизации "Тихого Дона" и особенно с конца 60-х годов) нередко совершенно не укладывались в рамки агитпропа.

Конечно, и образы нацистов были не всегда однозначны, но даже в популярнейшем тогда телесериале "17 мгновений весны" и остроумный циник Мюллер, и вальяжный Шелленберг всё-таки воспринимались как враги. И в этом, надо сказать, советское кино не отличалось от западного, в котором нацисты изображались либо карикатурно, подобно советским фильмам военных и ранних послевоенных лет, либо в мрачно зловещем духе, как в известном английском фильме "Переход". Единственной известной мне попыткой изобразить "нациста с человеческим лицом" был нашумевший в своё время фильм Лилианы Кавани "Ночной портье". Не то - белогвардейцы.

Их образы были разными, но наиболее запоминающимися зрителям стали именно неоднозначные, а порой вызывавшие и симпатию (что совершенно нехарактерно для образов нацистов). И в этом смысле решительно противоречили канонам агитпропа. Если в исторических исследованиях и учебниках, не говоря о пропагандистской литературе, отступление от этих канонов было немыслимо, то в кино было совершенно иначе.

Конечно, "киношные" белогвардейцы так же отличались от реальных, как Мюллер в исполнении Леонида Броневого - от подлинного шефа гестапо, а стилизованный "Поручик Голицын" - от настоящего белогвардейского фольклора (кстати, появление песенных стилизаций под белую гвардию с конца 70-х годов было ещё одним индикатором смены общественных настроений).

Понятно, что далеко не все они (и даже меньшинство) были лощёными дворянами, с иголочки одетыми и безукоризненно говорящими по-французски (с обмундированием белые армии испытывали больше затруднений, чем красные). Но восприятие их было безусловно неоднозначным, и это главное.

Любопытно, что в наибольшей степени эта тенденция заметна в пронзительной экранизации "Тихого Дона", снятой в годы хрущёвской "оттепели" Сергеем Герасимовым - родным братом бравого колчаковского полковника, командира 25-го Екатеринбургского адмирала Колчака полка горных стрелков Бориса Герасимова, ставшего впоследствии хормейстером Сталинградского театра оперетты. Хотя там есть и отрицательные белые персонажи вроде Листницкого и Митьки Коршунова, но совершенно выбивается образ беззаветно отважного есаула Калмыкова, особенно потрясающая сцена его расстрела ("Смотри, сволочь, как умеют умирать русские офицеры!..").

Да и метания Григория Мелехова вызывают у зрителя сочувствие, а советская власть предстаёт скорее в образе чуждой и жестокой, разрушившей казачий быт и жизнь. Показательно, что в фильме нет ни одного вызывающего симпатию образа красных: и тупой, прямолинейный и мстительный Мишка Кошевой, и юркий плюгавый семит Иосиф Давидович Штокман, и жестокий Бунчук, дезертировавший до этого с фронта, и малограмотный хамоватый Подтёлков, истребивший пленных чернецовских офицеров, воспринимались зрителем отрицательно (помню, когда после долгого перерыва "Тихий Дон" в 1980 г. впервые показали по телевизору, мой школьный друг, обычный советский парень - мы тогда учились в 10-м классе - простодушно сказал: "А козлы всё-таки были эти красные").

Героизация красных геноцидёров

И хотя в последующих известных фильмах центральные образы красных были, как правило, положительными, они чаще всего выглядели какими-то вымученно слащавыми (взять Павла Андреевича Кольцова из "Адъютанта его превосходительства" или Фрунзе в экранизации булгаковского "Бега"). В то время как образы белых в ряде случаев поражали своей художественной лепкой и актёрской игрой. Да, были среди них и безусловно отрицательные вроде капитана Осипова и садиста-подпоручика в том же "Адъютанте". Но были и глубоко неоднозначные, как Хлудов в "Беге" и блестяще сыгранный полковник-контрразведчик Щукин из "Адъютанта"(особенно в шикарной сцене: "- Господин полковник, ротмистр Волин умер после допроса. - Я сомневаюсь, подпоручик, была ли у вас мать?").

А были и вызывавшие откровенную симпатию, как обаятельнейший генерал Чарнота из "Бега", сыгранный на одном дыхании Михаилом Ульяновым, поручик из "Служили два товарища" в исполнении Высоцкого, Говоруха-Отрок в более ранней экранизации Лавренёва "Сорок первый" и центральные персонажи экранизации булгаковских "Дней Турбиных" (хотя я и не люблю эту пьесу из-за чересчур просоветского содержания и крайне "неблагодарного" для белых периода гетманщины).

И уж совершенно из ряда вон выдававшийся, даже идеализированный прототип Владимира Зеноныча Май-Маевского в том же "Адъютанте" в исполнении Владислава Стржельчика.

Кстати, и подчёркивание дворянской культуры белых офицеров (в реальности присущей далеко не всем) имело скорее положительное воздействие на массового зрителя, так как большинство советских обывателей (подобно мещанам старой России) воспринимали эту культуру с уважением, а иные даже старались подражать (порой карикатурно).

Без преувеличения можно сказать, что эти фильмы сыграли огромную роль в формировании глубоко неоднозначного образа белых в массовом восприятии поздних советских людей. Так же, как музыка "Битлз" и отдельные демонстрировавшиеся в СССР западные кинофильмы формировали неоднозначное, где-то даже уважительно-завистливое отношение к современному Западу. И неповоротливый, закостеневший к тому времени агитпроп был здесь бессилен...

Доктор исторических наук
В.Г. Хандорин

Михаил Михалков – брат гимнописца, офицер СС

Клан Михалковых является прекрасной иллюстрацией, что такое идеальные приспособленцы. Пока Сергей Михалков пел оды Сталину, его младший брат Михаил (на фото вверху) служил во время ВОВ в СС, а позже в КГБ и у «гипнотизёра» Мессинга.

О Михаиле Михалкове заговорили только перед самой его смертью в 2006 году. Он неожиданно, 80-летним стариком, стал раздавать одно интервью за другим. Мизерным тиражом вышла его автобиографическая книжка на русском «В лабиринтах смертельного риска». Интересно, что этот опус был написан им ещё в 1950-е, но выпущен только за границей – во Франции, Италии и др. странах. Нет, она не была «самиздатом», запрещённой в СССР литературой. Напротив, к выпуску книги приложил руку КГБ, где тогда служил Михалков. Интервью с Михаилом Михалковым, где содержатся совершенно фантастические, на первый взгляд, данные, опубликовано на сайте ФСБ России.

Но лучше бы Михаил Михалков не раздавал эти интервью и не писал книжки. На его примере очень хорошо видна сказочность, легендированность верхушки СССР и даже нынешней РФ. Они все путаются не только в мелочах и деталях своей жизни, но и в собственных ФИО и дате рождения. Нам неизвестны их настоящие родители, родной язык и прочие важные вехи биографии. Владимир Путин, Дмитрий Медведев, Игорь Юргенс, Юрий Лужков, Сергей Шойгу, Сергей Собянин*** (краткое изложение версий их биографии см. по сноске в конце статьи) и пр. – мы даже о них ничего не знаем, а что уж говорить о втором эшелоне советско-российской элиты.

Взять того же Михаила Михалкова. Считается, что он родился в 1922 году. Но при этом родным его языком был немецкий, да до такой степени родным, что он в 1930-е в советской школе с трудом говорил на русском, и вынужден был год учить язык автохотонов, прежде чем был допущен к общеобразовательной программе. Чуть позже плохое знание русского сыграет с ним ещё одну злую шутку. Потом Михаил рассказывал, что якобы в семье их обучением занималась немка-домохозяйка.

Про семью Михаила тоже ничего толком не известно. По одной из версий, воспитывался вместе со своей семьёй. Не раз вспоминал, как его старший брат голодал и ходил в шинели – и всё ради того, чтобы кормить их. Михаил Михалков рассказывал и другую версию – что в 1930 году из Ставропольского края отец его отправил в семью тётки – Марии Александровны Глебовой, у которой было своих пятеро сыновей. «Лека позже стал писателем, Сергей – референт у Орджоникидзе, Гриша – помощник Станиславского, Федя – художник, Пётр – актер, народный артист СССР, талантливо сыгравший роль Григория Мелехова в фильме «Тихий Дон». В Пятигорске меня обучали дома, поэтому в Москве я сразу пошёл в четвёртый класс, где ученики были старше меня на два года», – рассказывал Михаил Михалков. В этой версии он уже не упоминает, что плохо говорил по-русски и отсиживался во вспомогательном классе.

Дальше легенд в жизни Михаила становится ещё больше. В 1940 году – в возрасте 18 лет, он умудряется закончить школу НКВД. Дальше дворянина и вундеркинда направляют на границу – в Измаил. Там он и встретил войну.

Михаил Михалков сдаётся в плен немцам в первые же дни войны. «Бои… окружение… фашистский лагерь. Потом побег, расстрел… Снова лагерь, снова побег и снова расстрел. Как видите, я остался жив», – так кратко он характеризует 4 года своей жизни во время ВОВ. В расширенной же версии дважды расстрелянный живописует настоящие чудеса. Тут надо давать цитаты прямо целиком из его книжки «В лабиринтах смертельного риска».

«После первого побега меня укрывала семья Люси Цвейс. Она выправила мне документы на имя своего мужа Владимира Цвейса, и я начал работать переводчиком на бирже труда в Днепропетровске…

…Когда шёл в направлении Харькова, напоролся на немцев. Оказался в штабной роте танковой дивизии СС «Великая Германия». Рассказал её командиру – капитану Бершу – придуманную легенду: якобы я ученик 10-го класса, по происхождению немец с Кавказа, меня отправили на лето к бабушке в Брест. Когда город захватила 101-я немецкая дивизия, то я доставал продукты для их обоза. Берш мне поверил и поручил снабжать его часть провиантом. Я ездил по деревням, менял у местных жителей немецкий бензин на продукты».

То, чем занимался Михиал Михалков на оккупированных территориях в 1941 году, называется «хиви» – служащий вспомогательных войск вермахта. Но дальше Михалков-Цвейс начинает карьерное восхождение у немцев.

«Танковая дивизия СС «Великая Германия» отступала на Запад для переформирования. На границе Румынии и Венгрии я сбежал, надеясь найти партизан (ага, прям в странах, союзниках немцев в 1942-43 годах всё кишело партизанами – БТ). Но так и не нашёл (интересно, как Михалков искал партизан в Венгрии, стучался по домам? – БТ). Зато, попав в Будапешт, случайно познакомился с миллионером из Женевы (ему я представился сыном директора крупного берлинского концерна), который вознамерился выдать за меня свою дочь. Благодаря ему я побывал в Швейцарии, Франции, Бельгии, Турции, встречался с Отто Скорцени. Во французском Сопротивлении работал с резидентурой еще царского генштаба. Так что бороться с фашизмом мне довелось на разных территориях, под разными именами. Но главной целью всех этих поездок была Латвия – все-таки ближе к России.

Однажды я убил капитана из дивизии СС «Мёртвая голова», взял его форму и оружие – это обмундирование помогало мне искать «окно» для перехода фронта. Верхом объезжал вражеские части и выяснял их расположение. Но как-то раз у меня потребовали документы, которых, естественно, не было, я был арестован как дезертир. До выяснения личности посадили в сарай. Снова бежал, пока, наконец, не удалось пересечь линию фронта».

Офицер СС ездит на лошади по передовой без документов, записывает расположение немецких войск. Ну да…

С вероятностью же 99% Михаил Михалков уже в 1942 году поступил служить в СС карателем. Ещё одна версия, рассказанная им, подтверждает этот вывод. В ней он рассказывает, что из немецкого сарая он вовсе не переходил линию фронта, стремясь попасть в Красную Армию, а продолжал служить у немцев.

«Но при переходе линии фронта попал в полевую жандармерию… Меня как офицера СС сразу даже не обыскали. Вскоре мне удалось бежать. Неудачно спрыгнув с пятиметровой высоты, сломал себе руку, повредил позвоночник… С трудом добрался до ближайшего хутора и там потерял сознание. Хозяин хутора, латыш, отвез меня на телеге в госпиталь, естественно, немецкий. Когда я пришел в себя, меня спросили, где мои документы. Я ответил, что они остались в кителе. В общем, не найдя документов, мне выписали карточку на имя капитана Мюллера из Дюссельдорфа.

В госпитале меня прооперировали, и из города Либавы я был эвакуирован в Кенигсберг с новенькими документами капитана эсэсовской дивизии «Мертвая голова». Меня снабдили карточками на три месяца, выдали 1800 марок и предписали трехмесячный домашний отпуск – долечиваться. Потом я должен был явиться в Лиссу на переформирование высшего комсостава СС. Там я и командовал танковой ротой».

Но капитан СС Михаил Михалков не устаёт хвастаться не только своей карательной деятельностью, но и тем, что написал гимн своей части.

«Когда командовал танковой ротой в Лисе… я решил выслужиться и написал строевую песню для роты. На полигоне солдаты эту песню разучили и, возвращаясь в часть, пропели её под окнами штаба. Там были слова, «Где Гитлер, там победа». Меня тут же вызвал к себе генерал: «Что это за песня?». Я ответил, что слова и музыку сочинил сам. Генерал был очень доволен».

Отличный семейный подряд получился у клана Михалковых. Один пишет сталинский гимн СССР, другой – гимн для дивизии СС «Мёртвая голова».

Сказки Михалкова

Дальше сказки Михалкова выглядят так.

«Сменил легенду, документы и оказался в Польше, в Познанской школе военных переводчиков. А 23 февраля 1945 года вышел к своим. Кстати, переходя линию фронта, я зарыл на окраине Познани два подсумка с бриллиантами, которые забрал у двух убитых фрицев. Наверное, до сих пор там где-то лежат. Вот если бы удалось туда съездить, может, и нашел бы…»

Два подсумка с бриллиантами у разгуливающих по полям немцам… Потом Михалков-Вейс-Мюллер распаляется ещё больше.

(Сергей Михалков и Тайванчик)

«Сначала сразу хотели расстрелять. Потом отвели в штаб на допрос. Очевидно, от волнения я не мог две недели говорить по-русски, полковник допрашивал меня по-немецки и переводил мои ответы генералу. После долгих проверок была установлена моя личность – из Москвы пришли документы, подтверждающие, что я окончил разведшколу НКВД, что я брат автора гимна Советского Союза Сергея Михалкова. На самолете меня отправили в Москву».

За четыре года совсем забыл русский язык, вспоминал его 2 недели, говорил только по-немецки. То ли Михаил Михалков и вправду оказался немцем Мюллером, то ли это банальное оправдание наказания за службу у немцев. Затем опять следуют несколько версий времяпровождения в «сталинских застенках». Первая гласит, что «Михалкова» (чтобы не запутаться в вариантах его фамилии, будем теперь писать её в кавычках – ведь позже у него ещё появились фамилии Сыч, Лаптев, Соколов, Швальбе и ещё около 10 штук) пытали злобные палачи.

«По обвинению в сотрудничестве с немецкой разведкой был репрессирован и посажен в Лефортово в камеру пыток. Пытали так – заставляли спать на подвешенной доске так, чтобы с неё свисали голова и ноги. Потом – ГУЛАГ, лагерь на Дальнем Востоке. О моём освобождении ходатайствовал перед Берией мой брат Сергей. В 1956 году реабилитирован».

Другая версия «заключения» «Михалкова» выглядит так:

«В столице работал на Лубянке. Обычно меня подсаживали в тюремную камеру к пойманным гитлеровцам (в частности, к белым генералам-коллаборационистам – Краснову и Шкуро) . Я их «раскалывал», изобличая шпионов и гестаповцев». На языке силовиков это называется «подсадная утка».

Есть и другая версия. «Печататься начал в 1950 году. Более двадцати лет выступал как пропагандист военно-патриотической темы, за что отмечен многими почётными грамотами и знаками армейских и флотских соединений, а также многими дипломами и премиями на Всесоюзных конкурсах песен. Издал более 400 песен».

Еще одна версия гласит, что «Михаил» «Михалков» начал печататься чуть позже. «В 1953 году после смерти Сталина вызвали в КГБ и предложили написать книгу о моей военной судьбе, считая, что она поможет воспитывать в молодежи чувство патриотизма. Я написал автобиографическую повесть «В лабиринтах смертельного риска». Константин Симонов и Борис Полевой дали положительные рецензии. В 1956 году я был награжден орденом Славы. Стал работать сначала в КГБ, потом в Политуправлении армии и флота, в Комитете ветеранов войны. Читаю лекции от бюро пропаганды Союза писателей на тему «Разведка и контрразведка» в частях спецназа, разведшколах, пограничных академиях, в Домах офицеров».

Стоит добавить, что печатается «Михалков» под псевдонимами Андронов и Луговых (якобы первый псевдоним произошёл от имени племянника – Андрона Михалкова-Кончаловского). Правда, литературную и песенную деятельность (утверждает, что написал 400 песен) совмещает с «кураторством» колдуна Вольфа Мессинга. «А сейчас готовится к выходу в свет моя книга о Вольфе Мессинге, знаменитом гипнотизёре. Почему о Мессинге? Потому что после войны я десять лет был его куратором, но это отдельная история…», – сообщает сам о себе «Михалков».

О своём творческом арсенале «Михалков» дополнительно сообщает: «Читаю лекции: «Разведка и контрразведка», «Гипноз, телепатия, йога», «Брак, семья, любовь», и по Шелтону – «О питании».

«Михалков» ли он, Миллер или Андронов – наверное, мы узнаем не скоро (а может, и никогда не узнаем). Также как информацию о его брате Сергее (или тоже резиденте германской разведки?) и в целом о клане Михалковых. Там у всех у них – легенда на легенде. Ясно лишь одно: все эти люди – отличный иллюстративный материал, что такое идеальные приспособленцы. К примеру, можно предположить, что если бы в ВОВ победили немцы, то «Михаил Михалков», как автор гимна дивизии СС ходатайствовал бы перед ними за брата «Сергея Михалкова» – автора гимна СССР. Но победил СССР, и за «Михаила» просил «Сергей».

Всё равно кому и где служить

Этому типу людей всё равно кому и где служить – в СС или КГБ, Гитлеру, Сталину, Путину или даже какому-нибудь Мубараку. Лишь бы дали место у властной кормушки. Но самое ужасное, что такие люди ещё и поучают нас, как надо любить Родину (царя и церковь). Вот уж воистину, хочешь, не хочешь, а вспомнишь о «последнем прибежище негодяя».

* * *

«Владимир» «Путин». По одной из версий его настоящая фамилия «Платов», по другой «Привалов» (под обеими проходил во время службы в ГДР). Настоящий возраст его тоже неизвестен, во всяком случае, когда проходила Перепись-2010, выяснилось, что он на три года младше, чем принято считать. Друзья-КГБэшники промежь себя до сих пор зовут его «Михаил Иванович».

* * *

Игорь Юргенс. Его дед Теодор Юргенс до революции был финансовым директором фирмы «Нобель» по добыче нефти в Баку. Его брат Альберт – инженер на старообрядческих кожевенных предприятиях Богородска (ныне Ногинск), член РСДРП с 1904 г., вроде бы даже участвовал в лондонском съезде партии (это тот съезд, про который до сих пор неизвестно, по какому адресу он в Лондоне проходил). Был убит контрреволюционерами.

Дед по матери Яков был членом Бунда, отсидел на царской каторге 4 года.

Отец Игоря – Юрий пошёл по стопам Теодора: сначала возглавлял азербайджанский профсоюз нефтяников, потом – общесоюзный профсоюз. По стопам отца Юрия пошёл и Игорь: 16 лет в ВЦСПС, потом с должности заведующего международного отдела Совета ВКП СССР был направлен на 5 лет в Париж – сотрудником секретариата Департамента внешних сношений ЮНЕСКО.

* * *

Дмитрий Медведев. Предок президента России Дмитрия Медведева был палачом семьи последнего царя – Николая Романова. Юровский и Михаил Медведев – именно они руководили расстрелом царской семьи. Авторитет Дмитрия Медведева гораздо выше авторитета Владимира Путина, чей предок всего лишь был поваром Ленина и Сталина.
Михаил Медведев (по подпольной кличке Лом) был начальником охраны царской семьи. По его версии, Юровский лишь добивал контрольными выстрелами членов царской семьи и свиты. А сам расстрел организовал Медведев, 7 латышей его команды, 2 венгра и 2 старообрядца-анархиста – Никулин и Ермаков.

* * *

Сергей Шойгу. С детства Сергей получил среди земляков кличку «Шайтан» – уже в 10 лет он помогал одному тувинскому ламе проводить тайные обряды – от вызывания злых духов до похоронных манипуляций. Маму Сергея Кожугетовича принято описывать просто: «заслуженный работник сельского хозяйства Александра Яковлевна». И фамилия – Шойгу. О девичьей фамилии не говорится часто ни слова. Хотя совершенно непонятно, почему её дети Кожугетовичи стыдятся девичьей фамилии матери: Ривлина. Её отец, Ривлин Яков Васильевич, был членом РСДРП с 1903 года, а в 1906 году примкнул к меньшевикам. 4 месяца отсидел в царской тюрьме за агитацию рабочих Путиловского завода. Считается, что в 1908 году «отошёл от политики». В советское время он, стоматолог по специальности, работал библиотекарем. Уверяют, что так, «маленьким человеком», маскировался от ГПУ-НКВД. Умер своей смертью в 1942-м году. Чем на самом деле занимался в советское время – никто не знает.

* * *

Сергей Собянин. Вся его деятельность определяется старообрядческой идеей: вести тайную борьбу с Антихристом и его порождением – большим городом. Часовенный Собянин уже в 1983 г., побывав в Лондоне, понял, как вести эту битву со Злом.

* * *

Юрий Лужков. На фронт отец Юрия Михайловича, Михаил Андреевич действительно ушёл. В июне 1942 года он попал в плен. В августе того же года каким-то чудесным образом вышел из лагеря для военнопленных и непонятно как оказался в Одесской области, находившейся под румынской оккупацией. «Здесь Михаилу Лужкову пригодились его плотницкие навыки, и до марта 1944 года он работал в хозяйствах крестьян в деревне Осиповка», – гласит официальная легенда. Люди даже с минимальными знаниями о войне могут догадаться, в качестве кого мог трудиться на оккупированной территории отец Юрия Михайловича – скорее всего как «хиви»(«восточный рабочий»). У пленного красноармейца для выхода из лагеря тогда было несколько путей: уйти во власовскую РОА, в карательные отряды или в «хиви». В вермахте было около 800 тысяч хиви из бывших красноармейцев: они работали на железной дороге, на аэродромах, в тыловых частях и т.д. Были и плотники – колотить гробы и кресты. После освобождения Одесской области Красной Армии Михаила Андреевича проверили в СМЕРШе, не нашли ничего криминального (значит, точно не был ни карателем, ни власовцем, а просто мирно трудился на Третий рейх), и отправили на фронт.

* * *

Служение двум (а то и трём-четырём) господам – вполне обычная практика для советско-российских патриотов. Причём чем громче поучает субъект, как надо Родину любить, тем, значит, больше среди его родственников было карателей, тем изощрённее они пытали народ.

Вот типичный жизненный путь близкого родственника одного российского патриота: «Весной 1942 года Борис Федорович Глазунов (дядя художника Ильи Глазунова) состоял в качестве переводчика и делопроизводителя в одном из подразделений гатчинской военной немецкой комендатуры под непосредственным начальством латыша-офицера из Риги Павла Петровича Делле. Делле, весьма прорусски настроенный антикоммунист, православный, был женат на русской эмигрантке. Тогда же в команду Павла Делле прибыл из Риги Сергей Смирнов, сын известного водочного фабриканта, бывший осенью 1941-го года русским бургомистром города Калинина (ныне Тверь). Затем Глазунов стал сотрудником гестапо. В 1945 году выдан англичанами советским властям. Получил 25 лет лагерей. Вышел из ГУЛАГа в 1955 году по амнистии».

(Галина Брежнева и художник-патриот Глазунов в его мастерской)

ttolk.ru

Советский кинематограф, как золотая жила

Смерть Бориса Стругацкого заставила вспомнить, когда же режиссёр Герман закончит фильм по книге АБС. Но в советские времена «умные фильмы» не приносили больших денег, та же ситуация и сегодня, а потому нет резонов торопиться. Советско-российский кинематограф был задуман как супердоходное предприятие, с нормой прибыли 300-1000%.

Ещё в апреле режиссёр Алексей Герман пообещал, что к концу года выпустит на экраны фильм «История арканарской резни» (по мотивам романа братьев Стругацких «Трудно быть богом»). Фильм снимается уже 13 лет, но, возможно, смерть Бориса Стругацкого ускорит процесс сдачи материала – грех упустить шанс хорошо прокатиться в кинотеатрах на волне печального пиара.

«История арканарской резни» в этом случае имеет шанс как минимум окупить расходы – ведь фильмы по мотивам произведений АБС всегда балансировали на грани простого возмещения расходов.

Финансовая основа

Тут мы подходим к финансовой основе советского, а теперь и российского кинематографа.

Мало какой кинокритик просветит вас на этот счёт. Ведь изначально почти вся культура в СССР была построена на том, что искусство должно приносить деньги. И российская культура, как правопреемница советской, с гордостью продолжает работать по той же схеме.

Все помнят начальную фразу Ленина о «важнейшем из искусств», но почти никто не вспоминает вторую часть его изречения: «Для нас, большевиков, из всех искусств важнейшее кино, потому что денег из бюджета ему давать не надо».

Ну и вообще об отношении Ленина к культуре хорошо говорит такой факт. В январе 1922 года Политбюро предписало закрыть оперу и балет Большого театра. Принято это решение было по настоянию Ленина, который мотивировал закрытие Большого так: «Оставить несколько десятков артистов, чтобы их представления могли окупаться. Сэкономленные миллиарды отдать на ликвидацию безграмотности».

При Сталине (и далее везде) установка «зарабатывать деньги на искусстве» (или – экономить на псевдоискусстве) приняла настоящий размах. Вот, например, выдержка из стенограммы заседания Оргбюро ЦК ВКП(б) от 8 августа 1949 года. Обсуждение второй серии кинофильма «Большая жизнь»:

Сталин: Во сколько миллионов рублей обошелся фильм?

Калатозов: 4 миллиона 700 тысяч рублей.

Сталин: Пропали деньги.

Луков: Я наделал много ошибок в этой картине, для меня это сейчас очевидно. Я неправильными глазами смотрел, и это мне сейчас абсолютно ясно. Если мне разрешите, я выправлю картину в самое короткое время, чтобы не пропали советские деньги, чтобы я реабилитировал себя как художника.

Не интересны зрителю, по ленинскому настоянию

Возвращаясь к экранизациям произведений Стругацких. Посмотрим на ещё одну их экранизацию – «Сталкер», выполненную великим режиссёром Тарковским. Но это он на Западе был великим – получал кучу призов, восторженную прессу, а в СССР Тарковский считался провальным режиссёром, причём он сам это прекрасно понимал – потому что фильмы его в советском прокате никогда не окупались (т.е. не были интересны зрителю, по ленинскому настоянию ставшему недавно грамотным).

К примеру, «Сталкер». Фильм собрал в СССР 4,2 млн. зрителей – самый низкий показатель из всех картин Тарковского – и окупился только на 40% (всего было 196 копий, потому как Госкино было уверено, что и в такое количество кинозалов народ не собрать). Но при этом западный кинопрокатчик Гамбаров купил для проката на Западе права на «Сталкер» ещё до его выхода. Дошло до того, что Гамбаров даже предоставил «Мосфильму» купленную на свои деньги плёнку «Кодак» – её хватило не только на 2 «Соляриса» (первую плёнку испортил оператор Рерберг – это обнаружилось через полгода съёмок, и «Солярис» пришлось переснимать), но и на фильм «Степь» Бондарчука и «Сибириаду» Кончаловского. Но в итоге, как признавался Гамбаров, игра стоила свеч – «Сталкер» принёс ему 300% прибыли.

Такая же судьба ждала и другие фильмы Тарковского в советском прокате. Например, «Солярис» получил высшую прокатную категорию (это означало максимальное число копий, рекламу и т.п.), но люди при просмотре этого фильма толпами покидали кинотеатры. В итоге фильм собрал 10 млн. зрителей и окупился на максимальную за всё время режиссёрства цифру – на 90%.

Кстати, в своём письме в Госкино Тарковский так обосновывал необходимость съёмок «Соляриса»: «Зритель ждёт от нас хорошего фильма научно-фантастического жанра. Мы уверены прежде всего в том, что фильм будет иметь финансовый успех». В общем, тоже пытался действовать, как настоящий советский режиссёр, в духе ленинско-сталинский линии «окупаемости и прибыльности искусства».

«Голливуд» (и вообще иностранное кино), как суперприбыльное кино, начало теснить отечественное искусство отнюдь не при Ельцыне. Всё началось с т.н. «трофейных фильмов». К примеру, в 1949 году была поставлена задача собрать с них 250 млн. рублей. В итоге же было собрано 750 млн.! Тогда даже Сталин понял, на чём надо зарабатывать деньги. Советы тогда кусали кактус до слёз, но деньги пересиливали. Вот, например, анонимное письмо, пересланное 29 ноября 1950 года Шкирятовым из Комиссии партконтроля Маленкову:

«Так как американские фильмы сделаны очень занимательно внешне, вред их очень велик. Сейчас на экранах в Москве идёт китайский фильм, идёт «Жуковский» – народу мало. После американских фильмов народу кажется, что многие советские фильмы скучны. А в это же время полны залы в клубах (завод «Каучук», Серафимовича и др.), где идет «Роз-Мари» и другая гнусная американская дрянь.

Из коммерческих соображений

Показывая эти фильмы из коммерческих соображений, кинопрокатчики думают, что они выбирают «безобидные фильмы». Но сейчас, уже давно, в Америке безобидных фильмов нет. Вопрос только о том, насколько тщательно замаскирована волчья империалистическая идеология».

Кстати, можно посмотреть на первую десятку фильмов по посещаемости за всё время советского кинопроката:

1. «Есения» / Yesenia (Мексика, 1971, в СССР – 1975, реж. Альфредо Б. Кревенна) 91,4 млн. зрителей на серию при тираже 1988 копий.

2. «Великолепная семёрка» / The Magnificent Seven (США, 1960, в СССР – 1967, реж. Джон Стёрджес) 67 млн. зрителей на серию.

3. «Бродяга» / Авара (Индия, 1950, в СССР – 1954, реж. Радж Капур) 63,7 млн. зрителей на серию.

4. «Золото Маккенны» / Mackenna’s Gold (США, 1969, в СССР – 1974, реж. Джек Ли Томпсон) 63 млн. на серию при тираже 1248 копий.

5. «Спартак» / Spartacus (США, 1960, в СССР – 1967, реж. Стенли Кубрик) 1-я серия – 63 млн., 2-я серия – 59 млн., тираж – 844 копии.

6. «Бобби» / Bobby (Индия, 1973, в СССР – 1975, реж. Радж Капур) 62,6 млн. на серию при тираже 1552 копии.

7. «Белое платье» / Аль реда аль абиад (Египет, 1973, в СССР – 1976, реж. Хасан Рамзи) 61 млн. зрителей при тираже 1299 копий.

8. «Танцор диско» / Disco Dancer (Индия, 1983, в СССР – 1984, реж. Баббар Субхаш) 60,9 млн. на серию при тираже 1103 копии.

9. «Мститель» / «Непоседа» / Баруд (Индия, 1976, в СССР – 1978, реж. Прамод Чакраворти) 60 млн. на серию при тираже 1000 копий.

10. «Четыре мушкетёра» / Les quatre Charlot mousquetaires (Франция, 1974, в СССР – 1978, реж. Андре Юнебель) 56,6 млн. зрителей на серию при тираже 1079 копий.

7 фильмов из 10 – это азиатско-латинская мелодрама, предтеча современных российских сериалов, идущих по ТВ, «Рабынь Изаур» и пр. дешёвых по себестоимости, но при этом прибыльных поделок. Остальные три – боевики и блокбастеры.

В общем, это ещё при советах народ приучили смотреть то, что приносит прибыль.

P.S. Кстати, и в других видах искусства при СССР была похожая ситуация. Вы ведь, например, знаете, почему Любимова пригласили в своё время возглавить Театр на Таганке?

При режиссёре Плотникове «Таганка» была убыточным предприятием. Билеты туда обычно продавались как нагрузка к другими спектаклям. Но и это позволяло собирать только 30-40% зала. Так, по итогам 1962 года театр принёс государству убытка в 70 тыс. рублей. Спешно стали искать режиссёра, который поднял бы рентабельность предприятия. В феврале 1964 года был найден Любимов. Он смог разработать бизнес-план, согласно которому в театр надо было привлечь либеральную публику. План сработал, и уже по итогам 1965 года Театр на Таганке принёс государству 90 тыс. рублей чистой прибыли.

PPS Вся советская культура была нацелена (и изначально создавалась) для извлечения прибыли. Кино, конечно, было первым по прибыльности (900% в год; наверное, столько приносит рабо- и наркоторговля). Театры, цирки, балеты и т.п., конечно, давали поменьше денег (не тот масштаб), но свои 200-300% прибыли зарабатывали и они. Музеи тоже создавались как временное хранилище и распределительные центры для отправки экспонатов на Запад (уже в послереформенное время вскрылось, что в том же Эрмитаже 40% экспонатов и предметов в хранилище – подделки).

По-другому и не должно быть: в бедном на протяжении всей истории государстве слишком большая роскошь иметь сверхдотационную культуру. Скорее всего, и всеобщая грамотность вводилась коммунистами для того, чтобы человек потреблял как можно больше масс-культуры и приносил тем самым всё больший доход казне (ну и за станком, за «баранкой» грамотный человек более эффективен).

Т.е. не надо сталинистам сочинять, что «партия всё делала на благо человека». Нет, всё делалось на благо казны. И в этом, конечно, как замечали не раз западные исследователи, советизм был разновидностью протестантского фундаментализма, с его трудовой этикой и пр. Если бы Ленин, как он планировал (но не успел), ещё бы и отменил РПЦ и заменил госрелигию на протестантизм (с равноправным вкраплением в него старообрядчества, иудаизма, католичества и православных секта), то сейчас здесь была бы Великая Финляндия.

Рентабельность советского кинематографа

Бывший зампред Госкино СССР Борис Павленок вспоминал о своей сфере деятельности:

Рентабельность советского кинематографа составляла 900% в год. Мы когда-то ставили с американцами «Синюю птицу», и у меня для журнала Variety брали интервью. Я им говорю, что кинотеатры в СССР посещают 4 млрд. зрителей в год. Они переспросили. Я снова: 4 млрд. Они попросили написать на бумаге, пересчитали нули и все-таки написали в журнале 1 млрд. Средняя цена билета была 22,5 копейки, вот и получались сборы 1 млрд. рублей со всей киносети. Этого хватало, чтобы вернуть кредит, вести производство, оплачивать тиражи фильмов. Примерно 550-570 млн. забирали у нас в виде налогов. Оставшегося хватало, чтобы делать такие картины, как «Война и мир» или эпопею «Освобождение», чтобы у нас с 1976 года ежегодно было 30 режиссерских дебютов. Мы создали на «Мосфильме» объединение «Дебют», условием работы в котором было: ставьте что хотите, снимайте как хотите, выход на экран зависит от проката – купит или не купит. Hо мы платили всему творческому составу повышенные ставки, чтобы они не были ущемлены по сравнению с теми, кто работает в «большом кино».

В среднем, чтобы фильм оправдывал себя, нужно было, чтобы его посмотрело 17 млн. зрителей. Hо далеко не все эту цифру вытягивали. Василий Шукшин снимал один в один, как снайпер: ни одного лишнего съемочного дня, ни одного попусту потраченного метра пленки. У него «Калина красная» стоила – сколько лет прошло, но я хорошо помню – 289 тыс. рублей, и посмотрело ее 140 млн. человек.

(Иллюстрации – из кинофильма «Сталкер»)

Помочь, проекту
"Провидѣніе"

Одежда от "Провидѣнія"

Футболку "Провидѣніе" можно приобрести по e-mail: providenie@yandex.ru

Застолби свой ник!

Источник — http://ttolk.ru/