• Посм., ещё видео
Как бы то ни было, именно это слово лучше всего отражает позицию и «аргументацию» современных идейных и духовных наследников большевиков. Именно хуцпа сквозит практически в каждом их заявлении об истории и трактовке тех или иных событий, явлений, фактов. А глубочайшее невежество обывателя позволяет этой ядовитой ультранаглой лжи беспрепятственно распространяться и находить «идейно подкованных» (у украинских сепаратистов есть для этого специальный термин – «свидомых») сторонников. И именно этим красная хуцпа так опасна.
Означенное подход практически аксиоматичен. Какой исторический вопрос не возьми, везде мы наткнемся на красную хуцпу. К счастью, отцы-основатели большевизма хоть и были подонками-русофобами, но были негодяями в своем роде честными, не скрывавшими своих воззрений.
Цитата специально дается из Энциклопедического словаря издания 1953 года, подготовленного еще при «отце народов», до прихода к власти хрущевских «оппортунистов». Впрочем, аналогичные тезисы звучат и в предыдущих, и в последующих справочных изданиях и пособиях по истории большевицкой партии.
Конечно, надо признать, что доля лукавства в этих заявлениях есть. Разумеется, большевики не «возглавляли» Февральскую революцию (на тот момент это была слишком немногочисленная революционная секта, чтобы что-то возглавлять). Но то, что свержение Царя они готовили, поддерживали и активно участвовали в организации бунта черни – несомненно. Впрочем, по другому быть и не могло. «Российская Социал-Демократическая Рабочая Партия ставит своей ближайшей политической задачей низвержение царского самодержавия», - говорится в программе, принятой в 1903 году.
И от этого положения большевики никогда не отказывались. Свидетельством тому активное их участие революции 1905-1907 годов. То же было и во время февральской смуты, с первых дней которой большевики деятельно организовывали забастовки на военных предприятиях (во время войны!) и прочие революционные беспорядки. А 27 февраля Русское бюро ЦК РСДРП(б) издало Манифест с призывом к немедленному свержению царизма. Следует добавить, что без «массовки» на улицах, в появлении которой большевики сыграли заметную роль, ни «думский заговор», ни «генеральский бунт», каковые, безусловно, тоже имели место, не могли бы иметь успеха в виде вынужденного отречения Императора Николая II.
Ну и предоставим слово «классикам». «Непосредственной и ближайшей задачей революции в России была задача буржуазно-демократическая: свергнуть остатки средневековья, снести их до конца, очистить Россию от этого варварства, от этого позора, от этого величайшего тормоза всякой культуры и всякого прогресса в нашей стране.
И мы вправе гордиться тем, что проделали эту чистку гораздо решительнее, быстрее, смелее, успешнее, шире и глубже с точки зрения воздействия на массы народа, на толщу его, чем великая французская революция свыше 125 лет тому назад. Мы довели буржуазно-демократическую революцию до конца, как никто», - писал большевицкий вождь Владимир Ульянов (кличка – Ленин).
А вот, что писал в воспоминаниях глава Русского бюро ЦК РСДРП(б) Александр Шляпников: «В конце 1916 года Русское бюро вместе с активистами Москвы и Петрограда обсудило программу действий на ближайшее время. Решили… довести уличную борьбу до большой крови. Начальной формой политической борьбы мы считали уличные демонстрации под нашими лозунгами борьбы с войной, дороговизной жизни, царской монархией… Развитие этой борьбы должно было заставить правительство пустить в дело армию, втянуть ее в борьбу с рабочими.
Последнее… должно было разложить войсковые части, а наши революционные лозунги – способствовать присоединению солдат к рабочим… Это вовлечение шло через доведение борьбы до наивысшего предела – уличных битв, кровавых жертв».
Плану не суждено было осуществиться, но саму идею удалось реализовать в другом формате: в виде пресловутого Приказа №1 Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов. Члены РСДРП(б) в нем, действительно, не имели большинства, но совет выражал консолидированную позицию всех радикальных (социалистических) партий – большевиков, меньшевиков, эсеров, еврейского Бунда.
Приказом №1, отпечатанным тиражом 9 млн (!) экземпляров, предписывалось немедленно создать выборные комитеты из представителей нижних чинов во всех воинских частях, подразделениях и службах, а также на кораблях. Во всех политических выступлениях воинские части подчинялись теперь не офицерам, а своим выборным комитетам и Совету. В приказе предусматривалось также, что все оружие передается в распоряжение и под контроль солдатских комитетов. Вводилось равенство прав нижних чинов, отменялось титулование офицеров. Таким образом, этот образчик «революционного законотворчества» полностью ликвидировал дисциплину, субординацию управляемость, и соответственно, боеспособность армии.
И если кто-то пролагает, что социалисты чего-то «недодумали», он ошибается. Документ имел своей непосредственной целью именно уничтожение Русской армии. «Приказ №1 – не ошибка, а необходимость... Он является единодушным выражением воли Совета. В день, когда мы «сделали революцию», мы поняли, что если не развалить старую армию, она раздавит революцию. Мы должны были выбирать между армией и революцией. Мы не колебались: мы приняли решение в пользу последней и употребили – я смело утверждаю это – надлежащее средство», - подчеркивал внефракционный социал-демократ Иосиф Гольденберг.
Результатом Приказа №1 стало тотальное разложение фронта, которое непосредственно привело страну к поражению в IМировой войне.
Примечательно, однако, что и после Октябрьского переворота большевики не отказались от идей этого губительного документа. То есть сказать, что Приказ №1 отражал позицию других социалистов, а они не сумели предотвратить, никак не получается.
В Декрете Совнарком РСФСР от 16 декабря 1917 года, призванном, видимо, добить остатки управляемости на фронте, говорится: «Вся полнота власти в пределах каждой войсковой части и их соединений принадлежит соответствующим солдатским комитетам и советам... Вводится выборность командного состава и должностных лиц. Командиры до полкового включительно избираются общим голосованием своих отделений, взводов, рот, команд, эскадронов, батарей, дивизионов и полков. Командиры выше полкового, до верховного главнокомандующего включительно, избираются соответствующими съездами или совещаниями при соответствующих комитетах».
И далее: «Единственной политикой действительного, не словесного, разрыва «гражданского мира», признания классовой борьбы, является политика использования пролетариатом затруднений своего правительства и своей буржуазии для их низвержения. А этого нельзя достигнуть, к этому нельзя стремиться, не желая поражения своему правительству, не содействуя такому поражению».
Более того, Ленин не только понимал, что такого рода деятельность ничто иное, как государственная измена, но и отстаивать правильность такой позиции. «Когда итальянские социал-демократы перед войной поставили вопрос о массовой стачке, буржуазия ответила им – безусловно правильно с ее точки зрения: это будет государственной изменой, и с вами поступят, как с изменниками. Это – правда, как правда и то, что братанье в траншеях есть государственная измена.
Кто пишет против «государственной измены»… против «распада России»… тот стоит на буржуазной, а не на пролетарской точке зрения. Пролетарий не может ни нанести классового удара своему правительству, ни протянуть (на деле) руку своему брату, пролетарию «чужой», воюющей с «нами» страны, не совершая «государственной измены», не содействуя поражению, не помогая распаду «своей» империалистской «великой» державы», - утверждал он.
На этом фоне особенно трогательно звучат заявления современных наследников большевиков о недопустимости «государственной измены», сопровождаемые клеветой в адрес генерал-майора Петра Краснова, генерал-лейтенанта Андрея Шкуро, генерал-лейтенанта Карла Маннергейма, адмирала Александра Колчака и многих иных русских людей.
И снова слово картавому «классику». «Превращение современной империалистической войны в гражданскую войну есть единственно правильный пролетарский лозунг», - утверждал Ленин.
Или более развернуто: «Пропаганда классовой борьбы и в войске есть долг социалиста; работа, направленная к превращению войны народов в гражданскую войну, есть единственная социалистическая работа в эпоху империалистического вооруженного столкновения буржуазии всех наций. Долой поповски-сентиментальные и глупенькие воздыхания о «мире во что бы то ни стало»!
Поднимем знамя гражданской войны! Империализм поставил на карту судьбу европейской культуры: за данной войной, если не будет ряда успешных революций, последуют вскоре другие войны — сказка о «последней войне» есть пустая, вредная сказка, мещанская «мифология»...
Пролетарское знамя гражданской войны не сегодня, так завтра, — не во время теперешней войны, так после нее, — не в эту, так в ближайшую следующую войну, соберет вокруг себя не только сотни тысяч сознательных рабочих, но и миллионы одураченных ныне шовинизмом полупролетариев».
И вы не поверите: ни единого слова о недопустимости «братоубийственной брани».
Еще более примечательно, что раньше большевики, наоборот, с гордостью рассказывали о том, сколько интернационального сброда со всего мира они собрали под свои знамена. Точные цифры – неизвестны, по оценкам исследователей, в Красной армии воевало от 200 тыс. до полумиллиона иностранцев: китайцев, венгров, немцев, чехов, словаков и пр.
Согласно донесению офицера австрийского генштаба Иштвана Шветцера от 9 мая 1918 года в Красную гвардию только до марта 1918 года вступило около 60 тыс. австро-венгерских пленных, среди которых был сильно представлен венгерский элемент. Известный садист и палач Бела Кун говорит более чем о 100 тыс. венгров, которые принимали участие в Гражданской войне.
В 1919 году в составе Красной армии действовало более 20 китайских подразделений – и на Северном фронте, и на Северном Кавказе, и в Перми, и под Воронежем, и пр. «Правда» от 13 сентября 1919 года писала о 200 тысячах китайцев, сражающихся за социализм в Советской России (цифра, видимо, преувеличена; но само ее появление ясно показывает, что это были не «единичные случаи»). «На жалованье китайцы очень серьезно смотрели. Жизнь легко отдавали, а плати вовремя и корми хорошо. Требовали расчет и за убитых, в том числе... Много хорошего было у нас с ними в долгом пути через всю Украину, весь Дон, на Воронежскую губернию», - вспоминал красный командарм Иона Якир.
Возникает закономерный вопрос: на чьей же стороне воевали «двунадесять языков»?
Ну и пара слов, о самих подходах коммунистов к национальным интересам России. «Интересы мирового социализма выше интересов национальных, выше интересов государства», - кратко и по существу сформулировал основу большевицких принципов Ленин.
А вот и практические выводы из этой позиции, сделанные красным главковерхом Николаем Крыленко в связи с новым наступлением немцев в январе 1918 года и необходимостью заключить с ними мир на тяжелых условиях: «Какое нам дело – будет или не будет урезана Россия?! И какое, наконец, нам дело – будет или не будет существовать сама Россия в том виде, как это доступно пониманию только буржуев... Наплевать нам на территории!
Новая социалистическая армия не должна вести войну на внешнем фронте. Она будет стоять на страже советской власти, и главнейшая задача ее в том, чтобы раздавить нашу буржуазию, которая должна погибнуть... Нам совершенно безразлично, какая территория и какая материальная часть останется у нас, нам одно только важно – не быть побежденными в гражданской войне».
Дадим слово людям, которые озвучили так сказать, принципиальные подходы к «революционному правосудию». Они лучше всего показывают, что красный террор был не эксцессом. Это была системно проводимая и «идеологически обоснованная» практика физического уничтожения русских людей красными палачами. И этот геноцид не имел ни малейшего отношения даже к формальному правосудию, т.е. наказанию за какие-то действия, признанные преступными.
«Мы не боремся против отдельных личностей, мы уничтожаем буржуазию как класс. Это должны учесть все сотрудники Чрезвычайных комиссий и все Советские работники… Не ищите в деле обвинительных улик о том, восстал ли он против Совета оружием или словом. Первым долгом вы должны его спросить, к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, какое у него образование и какова его профессия. Вот эти вопросы должны разрешить судьбу обвиняемого. В этом смысл и суть Красного террора», - четко формулирует задачу «революционного правосудия» член Президиума ВЧК Мартин Лацис
«Военные трибуналы не руководствуются и не должны руководствоваться никакими юридическими нормами. Это карающие органы, созданные в процессе напряженнейшей революционной борьбы»; «Революционные военные трибуналы – это в первую очередь уничтожение, изоляция, обезвреживание и терроризирование врагов Рабоче-Крестьянского отечества и только во вторую очередь – это суды, устанавливающие степень виновности данного субъекта», - заявлял председатель Ревтрибунала РСФСР Карл Данишевский.
А вот то же самое, но изложенное попроще, как это понимали исполнители. «Для расстрела нам не надо никаких доказательств и допросов, а также подозрений и уж конечно никому не нужного, глупого делопроизводства. Мы находим нужным расстреливать – и расстреливаем», - заявлял тамбовский чекист Яков Гольдин.
И такими цитатами можно покрыть сотни страниц. В отличие от современных коммунистов, те, кто дорвался до власти, не скрывали своих целей. Ну и, наконец, если кому-то кажется, что вышеизложенные подходы это «издержки революции и гражданской войны», то это отнюдь не так. «Суд должен не устранить террор; обещать это было бы самообманом или обманом, а обосновать и узаконить его принципиально, ясно, без фальши и без прикрас. Формулировать надо как можно шире, ибо только революционное правосознание и революционная совесть поставят условия применения на деле», - писал Ленин в 1922 году наркому юстиции РСФСР Дмитрию Курскому.
Таким образом, красный террор, неприкрытый геноцид русского народа – это самая суть коммунистической идеологии и практики. И дальнейшая история СССР это наглядно показала.
Поэтому оперировать будем исключительно цитатами из писаний этого грузинского русофоба. Но для начала, конечно, следует напомнить, что «распадаться» стране в 1990-е было бы куда сложнее, если бы большевики не наплодили ублюдочных квазигосударственных образований для народов и племен, которые по-приемуществу никогда своей государственности не имели. То же, кстати, было сделано и внутри РСФСР, и это большевицкое наследие в современной России, безусловно требует полного искоренения.
Примечательно, что Сталин фактически признает, что национализма и сепаратизма в Царской России не было: «В 1912 году, когда мы, русские марксисты, набрасывали первый проект национальной программы, мы не имели еще ни на одной окраине Российской империи серьезного движения за независимость. Однако мы сочли необходимым включить в свою программу пункт о праве наций на самоопределение, т. е. о праве каждой национальности на отделение и самостоятельное государственное существование. Почему? Потому, что… мы считались тогда не только с настоящим, но и с будущим».
И далее: «Вполне возможно такое сочетание внутренних и внешних конъюнктур, при котором та или иная национальность в России найдет нужным поставить и решить вопрос о своей независимости. И, конечно, не дело марксистов ставить в таких случаях преграды».
Кстати, это не пустые слова. Сталин продолжил системный развал России, начатый Лениным в угоду русофобам из нацменьшинств. Если взглянуть на карту СССР на момент создания (1922 год), то несложно обнаружить, что «субъектов СССР» много меньше, да и в размерах они невелики. Закавказская СФСР, Украинская, микроскопические Белорусская, Хивинская и Бухарская. Все. Остальное большевики вычленили из РСФСР уже при «мудром Сталине».
А вот его мнение о русском самосознании. «Мы ввели так называемый НЭП, а в связи с этим национализм русский стал нарастать, усиливаться, родилась идея сменовеховства, бродят желания устроить в мирном порядке то, чего не удалось устроить Деникину, т.е. создать так называемую «единую и неделимую». И далее: «У нас растет не по дням, а по часам великодержавный шовинизм, самый заскорузлый национализм, старающийся стереть все нерусское, собрать все нити управления вокруг русского начала и придавить нерусское. Эта сила есть основная опасность, могущая подорвать доверие ранее угнетенных народов к русскому пролетариату. Это – наш опаснейший враг, которого мы должны свалить».
Итак, русское национальное сознание – это главный враг большевиков во главе со Сталиным. А что же местечковые национализмы? «Недавно еще говорилось, что украинская республика и украинская национальность – выдумка немцев. Между тем ясно, что украинская национальность существует, и развитие ее культуры составляет обязанность коммунистов. Нельзя идти против истории. Ясно, что если в городах Украины до сих пор еще преобладают русские элементы, то с течением времени эти города будут неизбежно украинизированы.» - говорит он. Словам эти, кстати, не расходились с делом. Население новороссийских земель, «подаренных» украинским товарищам, украинизировалось по-большевицки - самым насильственным и беспощадным образом.
«То же самое будет с Белоруссией, в городах которой все еще преобладают небелорусы. Верно, что белорусские массы, пока что не очень живо, так сказать, не с очень большим интересом относятся к вопросу развития их национальной культуры», - продолжает Сталин. Искусственное создание и взращивание «нерусских» украинцев и белорусов – одно из величайших преступлений и главная причина нынешнего раскола русской нации.
Хуже всего то, что объективная информация есть, она доступна, но она мало кого интересует. «У советских собственная гордость». Вопреки русской поговорке, им не нужна горькая правда, их привлекает сладкая ложь. Ею можно «гордиться». Но построить будущее на лжи не получится.
М. Кулыбин
Футболку "Провидѣніе" можно приобрести по e-mail: providenie@yandex.ru
Застолби свой ник!
Источник — monarhist.info