Докладная военного прокурора

О налетчиках

УНКВД репрессировал

Семитские черты Раневской

Хрущев спьяну

Как Хрущёв отдал Украине Крым

Малоизвестная страница

В школу босиком

О каждом человеке душа болела

Вербовка, методы вербовки, расстрел

Помочь, проекту "Провидѣніе"

«У чекиста есть только два пути
– на выдвижение или в тюрьму..."
И.В.Сталин
ЦА ФСБ ф.5-ос, оп.2, д.31, л.455-458.

Докладная военного прокурора

ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА ВОЕННОГО ПРОКУРОРА ВИТЕБСКОГО ГАРНИЗОНА О РЕЗУЛЬТАТАХ ПРОВЕРКИ ПРАВОВОЙ И ОБОРОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В ГАРНИЗОНЕ

5 июля 1941 г.
Совершенно секретно

Военному прокурору Западного фронта
диввоенюристу РУМЯНЦЕВУ
Копия: Главному военному прокурору НОСОВУ

Доношу, что по Вашему приказанию в г. Витебск прибыл в ночь на 1 июля и тут же связался с обкомом партии, облисполкомом, УНКВД. Утром нашел последнее и приступил к работе. Связавшись с начальником гарнизона, комендантом города и войсковыми частями, стал заниматься расследованием дел о военнослужащих и военнообязанных. Всего на 5-е июля мною передано было 29 дел [в Военный Трибунал]. В производстве имеются еще незаконченные дела, и каждый час поступают все новые и новые.

<...>

3-го июля было рассмотрено В[оенным] Т[рибуналом] 7 дел, 4 июля было предварительное заседание, а на 5 июля назначено к слушанию 10 дел, из 7 приговоров [3-го июля] есть 2 расстрела и 5 приговоров с рассрочкой приговора. Кроме того в В[оенной] П[рокуратуре] было рассмотрено несколько десятков материалов на 30-40 задержанных, в действиях которых не было состава преступления, и этих лиц препроводили в горвоенкомат для направления в войсковые части.

Вчера, 4 июля, мною арестован и предан суду ВТ [бывший] начальник тюрьмы Глубекского района Вилейской области, ныне начальник Витебской тюрьмы, сержант госбезопасности, член ВКП(б), который 24 июня вывел из Глубекской тюрьмы в Витебск 916 осужденных и следственно-заключенных. По дороге этот начальник тюрьмы ПРИЕМЫШЕВ в разное время в два приема перестрелял 55 человек, а в местечке около Уллы, во время налета самолета [противника] он дал распоряжение конвою, которого было 67 человек, перестрелять остальных, и было еще убито 65 [человек]. В этих незаконных расстрелах он сам принимал участие с револьвером в руке. Свои действия объясняет [тем], что якобы заключенные хотели бежать и кричали: "Да здравствует Гитлер!"

Среди этих заключенных было около 500 [осужденных] по к[онтр] р[еволюционным] преступлениям и 400 осужденных по имущественно-бытовым преступлениям, в том числе и по Указу от 26 июня 1940 года.

Это дело завтра передадут [в] ВТ [с обвинением] по ст[атье] 180 п[ункт] "б" У[головного] К[одекса], очевидно, [в последующем] будет расстрел. Прошу Вашего согласия.

По его [Приемышева] заявлению <...> было перестреляно 714 заключенных. Нами по личным делам установлено, что среди этих заключенных более 500 человек являлись подследственными, и несмотря на это без всяких оснований они все же были незаконно перестреляны.

Начальник Управления НКВД по Витебской области тов. МОТАВКИН и Зам[еститель] Наркома НКВД Белоруссии тов. ПТАШКИН сейчас меня просят, чтобы я этого ПРИЕМЫШЕВА освободил от судебной ответственности. Такое поведение этих лиц считаю возмутительным.

Мною получено сообщение, что начальник заградительного отряда Н[ародного] К[омиссариата] О[бороны] - интендант 1 ранга МЫСЛОВ расстрелял без суда и следствия народного судью Толоцинского района тов. АБРАМОВИЧА за то, что последний, получив оружие от НКВД как активист района, стал его разбирать и чистить и произвел нечаянно выстрел в потолок у себя в кабинете. Обком партии требует от меня ареста этого МЫСЛОВА и предания его суду ВТ. Прошу Вашего согласия на арест интенданта 1 ранга МЫСЛОВА с передачей дела в ВТ по ст[атье] 180 УК.

Завтра в ВТ передам еще 10 заканчиваемых дел. ВТ гарнизона с работой не справляется. Пригласил к себе на помощь приписных- членов ВТ, они помогают. В связи с поступающими делами и вследствие неважного состава ВТ, работать мне приходится весьма много и в чрезвычайно трудных, тяжелых и напряженных условиях. Как видите, в ВТ на 6 июля будет уже передано 40 дел.

В отношении ВТ гарнизона сообщаю следующее:

Когда я приехал, то местные органы послали телеграмму в ЦК о создании ВТ. Это сообщение попало к тов. РЫЧКОВУ, который своей телеграммой назначил председателя облсуда тов. ГРИЩЕНКОВА председателем ВТ. Это старый судебный работник, но плохой трибунальщик в особенности в военное время да в боевой обстановке. Членами трибунала работают зам[еститель] председателе облсуда ИВАНЧЕНКО и член облсуда РУДЫЙ, [но] никто из них не знает военной работы и работы ВТ.

К тому же они как судьи малоквалифицированны, поэтому с первых дней получились ляпсусы в работе ВТ, приговора низкого качества (прилагаю). Дела посланы в ВТ фронта тов. КЕДРОВУ и ОРЛОВУ. В них <...> не чувствуется политика и целеустремленность (7 приговоров от 3 июля). Причем три приговора по ст[атье] 170-в со сроком [наказания] 10 лет [заключения], в то время, когда санкция этой статьи только [до] 7 лет [лишения свободы].

Резолютивная формулировка приговоров также неправильная, в них указано - "передовая линия огня". Поэтому начальник гарнизона не может исполнить эти приговора, так как нет возможности осужденных вести под конвоем на передовую линию. В то же время нет указаний на возможность пересмотра приговора по ходатайству командования части за проявление [мужества осужденными] в боевой обстановке.

Прощу дать указание ВТ [на пересмотр дел], так как эти приговора подлежат опротестованию.

На ближайшее время поставил перед собой задачу заняться общенадзорной прокурорской работой в гарнизоне, в особенности по городу, так как сейчас в связи с некоторыми обстоятельствами работа и жизнь в городе осложнились и требуют к себе большого внимания со стороны не только ВТ, но и всех областных организаций работа которых, между прочим, не чувствуется.

Хочу заняться основным вопросом - это проведение в жизнь Директивы Государственного Комитета Обороны [и указаний], высказанных в речи тов. СТАЛИНА.

Думаю в связи с этим возбудить несколько дел среди паникеров и дезорганизаторов тыла, проверить работу комендатуры города, штаба МПВО5 и ряда облучреждений. Во всяком случае такую работу я перед собой поставил6. Очевидно, и проведу. Полагаю, что это не будет идти вразрез с Вашей линией. Если не будет на сей счет Ваших указаний, то буду считать эту работу приемлемой и правильной.

Теперь хочу Вас [про] информировать в отношении работы нач[альника] гарнизона, облвоенкомата:

Начальником гарнизона является здесь тов. РЕДЧЕНКОВ, краснознаменец, имеет медаль XX лет [РККА]. Как начальник гарнизона с работой не справляется. Он просто не может, не умеет использовать всю полноту своей власти. Многого не видит, не замечает и, как это говорят, зашился. Аппарат у него также слабый и не подготовлен для серьезной оперативно-боевой работы. Аппарат и сам нач[альник] гарнизона в большинстве занимаются текучкой, приемом прибывающих лиц, пропусками, а не серьезной организационно-руководящей работой. Хоз[яйственной] работы чрезвычайно много.

Работа по мобилизации и формированию запасных полков проходит плохо. На мой взгляд, полки формируются неправильно, командный состав назначается из запасных, часто неподготовленных, неопытных, небоевых командиров. В силу чего взаимоотношения внутри ненормальные, есть недовольство рядового состава причем эти полки не обмундировываются, не вооружаются, питание ненормальное, [хотя] продовольственных запасов здесь много.

Гарнизон располагает большими складами продзапасов, и есть опасность, что они могут пропасть, если не будут приняты меры к их своевременной эвакуации для [последующего] направления по назначению.

Работой начальника гарнизона полковника РЕДЧЕНКОВА недовольны местные облорганы, заявляя, что он работу не обеспечивает и может провалить. Мое мнение, он просто не в состоянии охватить всей огромной массы вопросов и, безусловно, нуждается в конкретной деловой помощи.

Я предложил секретарям обкома и его первому секретарю тов. СТУЛОВУ послать ему на помощь партработников, которых в Витебске скопилось очень много, но все они ходят без дела. Это секретари обкомов и райкомов других областей, члены ЦК, аппарата ЦК [Компартии Белоруссии] и т. п. Однако обком мое предложение не принял, заявив, что он, начальник [гарнизона], может сам себе найти людей, мобилизовать и т. д.

Я считаю такую постановку вопроса неверной, ибо обстановка такова, что требует немедленной конкретной помощи живыми людьми, оперативными работниками, иначе будет поздно (хотя и так было много упущено).

Областные органы, в том числе обком и облисполком (тов. СТУЛОВ, тов. РЯБЦЕВ), в этом деле также не приняли никаких мер, как и запоздали со многими важнейшими мероприятиями, в результате чего в городе появилось среди населения тревожное настроение, паника, бегство, бестолковщина и дезорганизация, т. е. появилось все то, от чего предостерегал тов. СТАЛИН в своей речи.

Военный комендант МИРОНЕНКО также сейчас не может обеспечить и не обеспечивает надлежащей работы комендатуры. С возлагаемыми задачами он, безусловно, не справляется. Да и состав комендатуры всего 3-5 человек, такой же, как в мирное время. Сам МИРОНЕНКО здесь работает давно, в нем много благодушия, но нет инициативы и решительности. Нет революционного размаха.

Об этом также знает, но считает, что он не может вмешиваться в работу военной части. Начальник гарнизона, по-видимому, не считает нужным укреплять работу комендатуры.

Хотя такие вопросы, как организация порядка в городе, патрулирование, организация населения на дежурства в своих домах, проверка состояния охраны заводов, складов, помещений и т. д., бесперебойная торговля, надлежащая работа города и его учреждений - все это остается без внимания и на эту часть серьезной работы никто не обращает внимания, в том числе обком, не говоря уже о начальнике гарнизона.

Я считаю, и положение города сейчас этого требует, чтобы работа комендатуры была перестроена и в значительной степени укреплена и усилена, и, пока еще не поздно, надо все это проделать. Хотя бы учесть все заводы, склады, запасы, составить план эвакуации, если она потребуется.

Характерно, что из города выехали все больницы и госпиталя, а раненых бойцов некуда девать и поступления [их] есть. Сегодня, 5 июля, были раненые на аэродроме, на улице и т. д. от разрыва снарядов и вражеских самолетных пуль. Надо назначить нового коменданта, а его [прежнего], оставить заместителем. Соответствующего командира можно найти.

Сегодня же буду разговаривать с начальником гарнизона о назначении на работу комендантом города майора МАЛОФИЕВА, члена ВКП(б), сильного и волевого командира, ныне работающего пом[ощником] нач[альника] штаба 21 стрелкового корпуса, который 20 июня ушел на учение, оторванный от своей материальной базы, без арт[иллерийских] полков, боеприпасов и проч. Где он сейчас находится, никто не знает, а здесь, в Витебске, остались от этого корпуса только остатки штаба во главе с зам[естителем] нач[альника] штаба [корпуса] майором ИВАНОВЫМ.

Тревожное настроение в городе, паника, беспорядки, бестолковая и ненужная эвакуация с каждым днем и часом все больше увеличиваются. Это положение создалось в результате неправильных действий областных органов [власти] и обкома, а в остальных случаях - бездействия этих органов и обкома. До сегодняшнего дня никаких действий никто не предпринимал, все занимались сборами, разговорами и т. п., а не орг[анизаторской] работой.

3 июля в обкоме и горкоме [партии] были собраны секретари Р[айонных] К[омитетов] и директора крупных предприятий и получили задание от секретарей обкома и горкома т. т. КОМИССАРОВА, ИВАНОВА, СМИРНОВА, ЛЕВИКОВА вывозить оборудование, приостановить работу фабрик и заводов и распустить рабочих. Секретарям райкомов и директорам предприятий толкового разъяснения никто не дал, а лишь заявили им, чтобы оповестили рабочие коллективы [о том], что заводы и фабрики закрываются на 5-7 дней.

На некоторых фабриках и заводах стали выдавать полный расчет и выходное пособие, а на некоторых фабриках и заводах расчета и выходного пособия не выдавали. Тогда среди отдельных групп рабочих, возможно отсталых, стали появляться вредные настроения и недостойные выкрики о том, что бегут коммунисты, администрация и т. д. После чего и на этих предприятиях стали выдавать расчет и выходное пособие.

Директиву обкома и горкома партии об эвакуации отдельных предприятий мелкие предприятия, пошивочные, ремесленные и прочие мастерские, парикмахерские, бани, торговые сети, кино, фотографии и прочие восприняли как директиву об эвакуации города, и все стали производить расчет рабочих и закрывать свои предприятия и мастерские.

В это же время отдельные предприятия, вывозя на машинах станки, оборудование на ж.д. станцию, стали грузить вместе с оборудованием и людской состав, причем на станции создалась полная суматоха и неразбериха, каждый из отъезжающих стремился поместить только свои вещи, а не госимущество.

Все это создало среди населения тревожное настроение и панику, и 4-го июля весь город перестал жить нормальной спокойной жизнью.

Эти тревога и паника усилились еще и тем, что в городе стало известно о том, что ответственные работники облорганизации эвакуируют сами свои семьи с имуществом, получив на ж.д. станции самостоятельные вагоны.

Когда я об этом заявил в обкоме партии, мне сказали, что эвакуацию семей ответственных работников якобы разрешил ЦК [Компартии] Белоруссии, причем жены этих ответ. работников из НКВД, облисполкома, парт[ийных] органов и другие стали самовольно уходить с работы, не дожидаясь выдачи им расчета и несмотря на запрещение руководителей этих учреждений, где они работают. Так, например, ушли с телеграфа, с телефонной сети, из больниц и других учреждений.

3, 4, 5 июля около облвоенкомата стояли толпы женщин за разрешениями и пропусками на выезд, а когда в пропусках им отказывали, то они заявляли, почему же коммунисты уехали, их жены с детьми и имуществом. В общем, все это чрезвычайно отрицательно подействовало на население города, и в особенности после того, когда закрылись торгующие организации.

Между прочим, в г. Витебске собрались все руководящие работники республиканских органов - из Минска и ответственные работники из других областей, городов и районов. Обком партии не мог использовать весь этот состав коммунистов для назначения на соответствующие работы по организации порядка в городе, для создания рабочих отрядов, вооруженных дружин.

Обком партии не проверил состояния низовых партийных] организаций, которые в большинстве или разъехались, или разбежались отдельные коммунисты без ведома парт[ийных] органов.

В то же время охрана внутри города поставлена весьма плохо. Население не мобилизовано, а отдельные руководители, вроде как председатель горисполкома АЗАРЕНКО, уже приготовили машины с бензином для выезда в Москву. Причем характерно, на машину [АЗАРЕНКО] погрузили бочку пива для того, чтобы, очевидно, пьянствовать в дороге, как он обыкновенно это делает в городе у себя на службе. Об этом факте мне рассказывали начальник водоканала, КОВАЛЕВ, ФИНКИЛЬШТЕЙН и другие.

Горисполком во главе с председателем АЗАРЕНКО бездействует и по существу никакой оперативной и конкретной работы не ведет, за исключением наличия дежурств в горисполкоме.

Несколько дней тому назад я говорил в обкоме партии т. СТУЛОВУ и другим секретарям (ПАНОВУ), что партийных работников и другой руководящий состав, ныне находящийся в г. Витебске, нужно бросить на помощь на отстающие участки для налаживания и организации упавшей работы. Меня не послушались и в помощь [людей] не дали ни начальнику гарнизона, ни другим организациям, а сейчас эти лица разъехались.

Как работают низовые парт[ийные] организации и [какова] их мобилизационная готовность, также неизвестно.

Только сегодня обком дал указание о сборе секретарей первичных парт[ийных] организаций, когда многих секретарей уже самих нет на месте.

Обком партии сегодня, после роспуска на многих предприятиях рабочих, принял постановление и огласил по радио, что организуется рабочая дивизия, и призвал рабочих вступить в ее состав. Это <...> нужно было сделать 5 дней тому назад, а не теперь, когда рабочие находятся не на предприятиях, а у себя дома без работы. Вот стиль и порядок работы обкома партии.

Сегодня же горком комсомола [предложил] зайти [комсомольцам] в горком и райкомы, в то время, когда большинство комсомольцев из города уехало без чьего-либо разрешения.

Облисполком распустил свои отделы. Большинство работников со своими семьями уехали. Райсоветы также не работают и никакого порядка в городе не наводят. Сейчас в Витебске не найдется ни одного учреждения, которое бы работало. Закрылись и самоликвидировались все, в том числе облсуд, нарсуды, облпрокуратура, облздрав, промсоюзы и т. д. и т. п.

Тюрьма ликвидировалась. Милиция работает слабо, а НКВД также сворачивает свою работу. Все думают, как бы эвакуироваться самому, не обращая внимания на работу своего учреждения. Почти во всех учреждениях настроение такое, что завтра придет в город неприятель, а поэтому сжигают все архивы и текущие документы. В общем, работа и нормальная жизнь в городе парализовалась полностью. А еще до 3 июля все было нормально и хорошо.

Сегодня ночью обошли все адреса врачей и никого не застали. Бросили больницы, поликлиники, ясли и удрали. Горздрав мер не принимает и почти самоликвидировался, не приняв мер для оказания необходимой помощи раненым. Мне известно, что вокруг города расположены несколько дивизий Челябинского стрелкового корпуса, по дороге в Витебск в ночь на 1 июля двинулся Саратовский танковый корпус.

В городе имеются зенитные батареи. Работает авиация, правда, не хватает истребителей, в том числе и для прикрытия бомбардировщиков, уходящих для оперативной работы. Однако формирование новых частей проходит плохо. На Витебск ежедневно и ежечасно идут разрозненные части группами по 5-10 человек и в одиночку, как с оружием, так и без оружия. Что делается с этими лицами и куда они направляются, толкового разъяснения никто дать не может.

Прошу Вас по ознакомлению с этой запиской передать все, что Вы найдете нужным и необходимым, в ВОЕНСОВЕТ ФРОНТА тов. МЕХЛИСУ для принятия необходимых мер.

О том, что здесь создалось такое положение, знают только побывавшие [в городе] т. ХРОМЧЕНКО и ХАРЧЕНКОВ, которые выехали дальше по Вашему поручению. Для упорядочения и организации сильно ослабшей, а в иных случаях прекратившейся работы нужно принять срочные и решительные меры. Жду Ваших указаний.

Военный прокурор Витебского гарнизона
военюрист 3 ранга ГЛИНКА

ЦАМО СССР. Ф. 208. Оп. 2524. Д. 2. Л. 8-12

FACEBOOK9 VK7 TWITTER

О налетчиках

20.07.1944

№ 777/б
Копия

Совершенно секретно

ГОКО — товарищу СТАЛИНУ
СНК СССР — товарищу МОЛОТОВУ
ГЕНШТАБ КА — товарищу АНТОНОВУ

В июне с.г. НКВД Молдавской ССР арестовано 15 военнослужащих отдельного ремонтно-восстановительного батальона танковых войск Красной Армии, занимавшихся мародерством и грабежами местного населения.

15 июня с.г. группа военнослужащих во главе с командиром танка ХАСАНОВЫМ, прибыв на танке в село Шестач Котюжанского района за продуктами, стала обменивать свое обмундирование на вино. Напившись пьяными, военнослужащие подняли дебош, открыли стрельбу из автоматов, винтовок и разогнали работников сельсовета.

18 июня начальник полевой армейской мастерской ст. лейтенант ЛУЖАНСКИЙ перед строем танкистов объявил об отсутствии в части продуктов питания и предложил достать продукты и вино в соседних селах.

Выполняя это указание, 18 танкистов прибыли на танке в село Кушмирка. Обменяв обмундирование на вино и продукты, танкисты напились пьяными. Двое из них, подъехав к дому гр-на МАРТИН, произвели два пушечных выстрела, отобрали выменянное на вино обмундирование, забрали принадлежащее гр-ну МАРТИН вино, поломали танком часть надворных построек и скрылись из села.

По дороге пьяные танкисты под угрозой расстрела отняли у пастуха 12 овец, а в селе Шестач забрали у гр-ки НОНКО теленка и домашние вещи. В том же селе изнасиловали и ограбили гр-ку НАКУ Зинаиду, 55 лет, а также ограбили жителя села МАРТОЛОГ.

По делу арестованы: начальник полевой армейской мастерской ст. лейтенант ЛУЖАНСКИЙ, ст. бригадир мехроты, ст. лейтенант ОКОЛЬЗИН, командиры танков, мл. лейтенанты КРЕСТЕЛЕВ, ХАСАНОВ, лейтенант АБРОСИМОВ и другие.

Дело следствием закончено и направлено в Военный Совет 2-го Украинского фронта.

Народный комиссар внутренних дел Союза ССР Л. БЕРИЯ

ГАРФ. Ф. 9401 сч. Оп. 2. Оп. 66. Д. 9—10. Копия. Машинопись.

О том, как УНКВД по Ленобласти репрессировал ученых-блокадников

Из протокола № 1039 заседания КПК при ЦК КПСС
14.02.1958

Присутствуют: т.т. Шверник, Комаров, Бойцов, Алферов, Андреева, Джурабаев, Компанец, Лукьянов, Пикина, Самолин, Фурсов, Шатуновская.

1. О нарушении социалистической законности бывшими работниками Управления НКВД Ленинградской области — Огольцовым С.И., Заниным С.Ф., Альтшуллером И.К., Подчасовым И.В., Кожемякиным И.А.

(Доклад т. Ганина. Присутствуют: Огольцов С.И., Занин С.Ф., Альтшуллер И.К., Подчасов И.В., Кожемякин И.А., зав. сектором Административного отдела ЦК КПСС т. Тикунов В.С., зам. председателя Комитета госбезопасности при Совете Министров СССР т. Григорьев П.И., председатель Парткомиссии при Ленинградском горкоме КПСС т. Пучков, начальник Особой инспекции КГБ т. Боровлев М.Д., зам. начальника отделения Особой инспекции КГБ т. Серов Н.Е., военный прокурор отдела Главной военной прокуратуры т. Петров М.П., начальник Особой инспекции КГБ при Совете Министров Эстонской ССР т. Бураченко А.П.)

Выступили: т.т. Огольцов, Альтшуллер, Занин, Подчасов, Кожемякин, Компанец, Бойцов, Алферов, Пикина, Петров, Андреева, Комаров, Шатуновская, Лукьянов, Пучков, Тикунов, Шверник.)

В период с ноября 1941 г. по март 1942 г. работниками Управления НКВД Ленинградской области было привлечено к уголовной ответственности и осуждено к высшей мере наказания 32 ученых, работавших в высших учебных заведениях Ленинграда, которые обвинялись в создании антисоветской организации, именуемой «Комитетом общественного спасения».

Проверкой, произведенной Прокуратурой, установлено, что «Комитета общественного спасения» в действительности не существовало и что он был искусственно создан работниками бывшего Управления НКВД Ленинградской области — Огольцовым С.И., Заниным С.Ф., Альтшуллером И.К., Подчасовым И.В. и Кожемякиным И.А.

Проверкой установлено также, что в УНКВД Ленинградской области была широко распространена преступная практика допросов заключенных после их осуждения к высшей мере наказания. На этих допросах путем обещания сохранить жизнь от осужденных вымогались нужные следствию показания на других лиц.

Комитет Партийного Контроля постановляет:

За грубое нарушение социалистической законности, в результате которого были осуждены к ВМН и длительным срокам заключения работники ленинградских высших учебных заведений, — исключить из членов КПСС: Огольцова Сергея Ивановича (член КПСС с 1918 г., п.б. № 00106666); Занина Семена Федосеевича (член КПСС с 1924 г., п.б. № 04332151); Альтшуллера Исаака Константиновича (член КПСС с 1927 г., п.б. № 04615903); Подчасова Ивана Васильевича (член КПСС с 1920 г., п.б. № 01063594); Кожемякина Ивана Александровича (член КПСС с 1941 г., п.б. № 00952212).

Поручить Куйбышевскому райкому КПСС г. Свердловска отобрать у Занина С.Ф. партийный билет.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОМИТЕТА
ПАРТИЙНОГО КОНТРОЛЯ при ЦК КПСС Н. ШВЕРНИК

[Приложение]

В Комитет партийного контроля при ЦК КПСС

СПРАВКА

В период с ноября 1941 года по март 1942 года Управлением НКВД по Ленинградской области было привлечено к уголовной ответственности, а затем Военным трибуналом войск Ленинградского фронта и войск НКВД Ленинградского округа осуждено к высшей мере наказания 32 ленинградских научных работника, в том числе члены-корреспонденты Академии наук СССР Игнатовский В.С. и Кошляков Н.С., профессор Журавский А.М. и другие. Приговор о расстреле в отношении Игнатовского, Игнатовской, Артемьева, Чанышева и Любова был приведен в исполнение, а всем остальным высшая мера наказания была заменена впоследствии длительными сроками заключения.

Арестованные обвинялись в создании антисоветской организации, именуемой «Комитетом общественного спасения», преследующей цель изменения существующего политического строя, реставрации капитализма в СССР при помощи немецких оккупантов.

Теперь установлено, что ученые принуждались к вымышленным показаниям на себя, в результате применения недозволенных способов ведения следствия, мер физического и морального воздействия, использования в качестве агентуры провокаторов.

Оставшийся в живых из этой группы профессор Страхович К.И. сообщил партийным органам, что признания об участии в контрреволюционной организации были получены от него следователями Кружковым и Артемовым путем длительных ночных допросов, угроз расправой с его родственниками.

О том, как получались показания от арестованных ученых, профессор Кошляков в 1954 году прокуратуре Ленинградского военного округа сообщил:

«В самом начале следствия я был предупрежден Кружковым и другими, что если я не признаю себя виновным в предъявленном обвинении, то они заставят меня признаться в совершении преступления, так как располагают для этого многими средствами. А когда я сделал попытку отказаться от подписи протокола, сочиненного Кружковым, то он меня избил. После этого я уже не сопротивлялся... я находился в состоянии полного истощения и не обладал уже никакой волей» (том 10, стр. 250).

Привлекавшийся к уголовной ответственности профессор Юшков сообщил органам прокуратуры, что он «был вызван к одному из начальников, фамилию которого он не помнит. Он напоил меня чаем с конфетами, отнесся ко мне ласково и обещал мне не направлять к прежнему следователю, если я пойму, что от меня нужно. Он сказал, впрочем, что сейчас Вас бить не будут, но если окажется, что Вы водите следователя за нос и очные ставки Вас разоблачат, то Вам ребра все поломаем».

Доцент Постоева в своей жалобе от 17 июня 1954 года, адресованной депутату Верховного Совета СССР т. Ковригиной М.Д., писала:

«В ходе следствия... применялись незаконные методы расследования, в результате которых, а также в результате болезни дистрофии была принуждена ложно оговорить себя в тяжких к.р. преступлениях...»

В суде подтвердила показания, данные на предварительном следствии, под угрозой применения оружия со стороны следователя, заявившего перед рассмотрением дела в военном трибунале: «Попробуй только говорить на суде иначе» (т. 10, стр. 273). Аналогичные заявления сделали партийным органам профессора Виноградов, Тимофеев.

Первым из группы ленинградских ученых в ноябре 1941 г. был арестован профессор Игнатовский В.С. по непроверенным агентурным донесениям и обвинен в принадлежности к контрреволюционной организации, якобы существовавшей среди научно-технических работников Ленинграда.

Допрошенный в 1945 г. агент-провокатор Меркулов заявил, что в конце 1941 года он подал клеветнические материалы на ряд профессоров Ленинграда, которые впоследствии по этим материалам были арестованы.

Далее он показал: «Самого большего масштаба моя клевета приняла и достигла в 1944–1945 гг., когда я создал вымышленный Союз старой интеллигенции. Создавая вымышленный Союз русской интеллигенции, я хотел... заинтересовать органы широко разветвленной якобы организацией с тем, чтобы стать нужным и важным сотрудником органов и тем самым получить возможность лучше “доить органы”, получить в органах поддержку для утверждения меня в ученой степени доктора технических наук без защиты диссертации» (том 8, стр. 194–195).

Бывший начальник 1-го отделения КРО УНКВД Ленинградской области Кожемякин И.А. и его заместитель Суслов К.В. (умерший в 1944 году) не проверили сомнительные донесения агента, а, опираясь на них, стали изображать Игнатовского как участника уже установленной в Ленинграде фашистской организации, связанной с германскими кругами.

В постановлении на арест Игнатовского, которое подписали т.т. Суслов, Кожемякин, бывший начальник КРО т. Занин и утвердил Огольцов, необоснованно указывалось, что Игнатовский принадлежит к фашистской организации, которой известен план германского командования по оккупации немцами Ленинграда.

В результате применения недозволенных законом мер физического воздействия Игнатовский признал, что он является участником фашистской организации, якобы существовавшей среди профессорского и преподавательского состава Ленинградского госуниверситета.

На допросе 24 ноября 1941 г. у бывшего зам. начальника КРО Альтшуллера и старшего следователя того же отдела Кружкова (впоследствии осужденного к 20 годам заключения за фальсификацию следственных материалов) Игнатовский признал себя виновным в проведении шпионской работы и дал показания о вербовке им в 1925 году для шпионажа против СССР профессора оптико-механического института Титова Л.Г.

На основании этих показаний Игнатовского и его жены были арестованы профессора Чанышев С.М., Милинский В.И., Страхович К.И., Артемьев Н.А. и старший инженер института точной механики Любов К.А.

Постановления на арест профессоров выносились Сусловым, Кожемякиным, Заниным, Подчасовым и Артемовым и были утверждены Огольцовым.

Ученые, так же как и Игнатовский, в результате применения к ним незаконных методов допроса также оговорили себя и других лиц в совершении тяжких государственных преступлений.

По сфальсифицированным материалам Игнатовский и другие 5 профессоров, арестованные 13 января 1942 г., были приговорены к ВМН и, за исключением Страховича, расстреляны. Страхович же был использован в качестве «свидетеля» по делам группы ленинградских ученых, необоснованно обвиненных в принадлежности к контрреволюционной фашистской организации, именовавшейся «Комитетом общественного спасения».

Как сейчас установлено, такой организации среди ленинградских ученых в действительности не существовало; она была искусственно создана самими работниками бывшего управления НКВД Ленинградской области. Причем начало создания ее было положено Альтшуллером, занимавшимся агентурной разработкой профессора Политехнического института Кротова Е.Г. Альтшуллером были получены от агентов «Викторова»1 и «Гарольд» несколько донесений о высказывании профессором Кротовым антисоветских и пораженческих настроений.

В одном из донесений «Викторов» указал, что Кротов «на улице специально заговаривает с военными и выщупывает возможность восстания. Между ним и одним красноармейцем авиачасти, стоящей в Галерной гавани, якобы имел место следующий разговор. Красноармеец сетовал Кротову на то, что они обижены на население за то, что оно не начинает восстание, к которому присоединились бы красноармейцы. Кротов... старается убедить красноармейца, что восстание должна начать Красная Армия».

Это донесение носило настолько вымышленный, неправдоподобный характер, что Огольцов вынужден был написать на донесении: «Очень сомнительно, чтобы Кротов, будучи профессором, шел таким путем в своей контррев[олюционной] работе. Огольцов 23.XI». Однако Альтшуллер не принял мер к проверке донесения «Викторова». Более того, в плане агентурно-оперативных мероприятий, ссылаясь на донесения агентов «Викторова» и «Гарольда», Альтшуллер объявляет Кротова, его жену, профессора Тур и художника Чарушина участниками контрреволюционной фашистской группы.

В другом донесении «Викторов», сообщая о своей встрече с проф. Кротовым, якобы состоявшейся 6 января 1942 г., утверждал, что Кротов высказывал ему свои антисоветские взгляды. Несмотря на это явно вымышленное донесение агента о встрече с проф. Кротовым, которая не могла иметь место 6 января 1942 г., т.к.

Кротов умер 3 января 1942 г., Альтшуллер все же продолжал использовать его агентурные материалы в разработке Кротова. Больше того, Альтшуллер стал извращать существо имевшихся агентурных материалов, чтобы обосновать версию обвинения проф. Кротова как «руководителя фашистской группы, изыскивающего способы нелегальной посылки через линию фронта своего связника для установления делового контакта с немецким командованием». Сам Альтшуллер вынужден был признать свою вину в том, что при составлении обобщенных документов он и другие работники управления допускали неточность в сторону усиления характеристики преступной деятельности разрабатываемых (т. 1, стр. 194).

В течение января 1942 г. Альтшуллер получил от агента «Викторова» несколько донесений об антисоветских и пораженческих настроениях доцента холодильного института Суперанского и его жены, а также о связях Суперанских с проф. Кротовым. Но так как в этих донесениях не было доказательств антисоветской деятельности разрабатываемых, то следствие решило добиться получения на них компрометирующего материала от проф. Страховича, уже осужденного к ВМН, но еще не расстрелянного.

Используя безвыходное положение Страховича, допрашивающие его Альтшуллер, Подчасов и Кружков за обещание пересмотреть приговор о ВМН получили от Страховича показания на большую группу ленинградских ученых, якобы проводивших организованную антисоветскую деятельность. В числе ученых-антисоветчиков, названных Страховичем, был и Суперанский.

На очной ставке с Альтшуллером, проведенной 11 июня 1956 г., проф. Страхович сообщил:

«Альтшуллер мне заявил, что я могу быть спасен от расстрела и даже освобожден в случае, если соглашусь сотрудничать с органами НКВД и дам показания о контрреволюционной деятельности ленинградских ученых. Когда я заявил, что мне об этом ничего не известно, Альтшуллер мне назвал несколько фамилий ученых, в том числе Кротова, Суперанского и моего брата Страховича С.И., присутствовавшие здесь же Подчасов или Кружков добавили фамилию Виноградова Н.П., Альтшуллер тут же подтвердил “и Виноградов”.

Мне было подчеркнуто, что в зависимости от того, напишу я или нет о том, что названные лица занимаются антисоветской деятельностью, будет решена моя судьба, т.е. буду я жить или меня расстреляют.

По требованию Альтшуллера и присутствующих при этом Кружкова и Подчасова я подписал заведомо ложное показание, оговорив ни в чем не виновных ученых, назвав около 20 фамилий» (т. 1, стр. 297–298).

Суперанский, поставленный в тяжелое положение Артемовым во время трех ночных допросов, признал, что он принадлежит к контрреволюционной группе холодильного института и является ее руководителем.

В числе участников контрреволюционной группы Суперанский в свою очередь назвал еще семь человек, впоследствии арестованных, в том числе доцента Смирнова и главного бухгалтера холодильного института Зейтца Ф.А.

На допросе 9.II.1942 г. Суперанский показал, что возглавляемая им контрреволюционная группа готовила вооруженное восстание и что во главе этого восстания будет находиться «Комитет общественного спасения». Суперанский дважды допрашивался Огольцовым совместно с Заниным. На допросе 13.III.1942 г. ими от Суперанского были получены показания о контрреволюционной связи его группы с немецким командованием, осуществляемой в частности через жену Суперанского. Огольцов вынужден признать факт «грубой недоработки следствия» (т. 10, стр. 27).

Фальсификация дела на ленинградских ученых особенно видна из материалов следствия, относящихся к проф. Виноградову, от которого были получены следователем Артемовым вымышленные показания о существовании в Ленинграде «Комитета общественного спасения».

27.II.1942 г. Виноградов был снова допрошен Огольцовым и Артемовым, которые оформили его показания стенограммой на 65 листах. Несмотря на явную сомнительность показаний Виноградова о деятельности «Комитета общественного спасения», якобы охватывающего своим влиянием около 20 высших учебных заведений, о регулярной связи «Комитета» с немецким командованием, о подготовке террористических актов над советскими и партийными руководителями Ленинграда, Огольцов никаких мер к их проверке не предпринял.

Напротив, на основании этих показаний 10–11 марта 1942 г. были арестованы доцент Боганский Н.Д., профессора Тимофеев и Третьяк Г.Т. Через несколько же дней после ареста этих лиц, на допросах 17 и 23 марта Виноградов от показаний в отношении Тимофеева, Третьяка, Попкова и других научных работников отказался, заявив, что об участии этих лиц в контрреволюционной организации он показал неправильно. Несмотря на то, что Виноградов сам заявил об оговоре им 11 человек, то есть половины названных им ранее ленинградских ученых, Огольцов и Занин дважды (29.III и 2.IV.1942 г.), допрашивая Виноградова, не пытались даже выяснить причину оговора им целого ряда других лиц. Не было принято никаких решений и в отношении арестованных Тимофеева и Третьяка (т. 10, стр. 28–30).

По показаниям проф. Страховича был арестован профессор Розе Н.В. В постановлении на арест Розе Суслов, Кожемякин и Альтшуллер указывали, что Розе является членом фашистско-повстанческой организации Игнатовского В.С. и что в преступной деятельности он изобличается показаниями арестованного Страховича.

Проводивший следствие по этому делу Кружков получил от Розе вымышленные показания о том, что он является руководителем контрреволюционной организации при Ленинградском госуниверситете. По показаниям, полученным от Розе, были арестованы еще 7 человек, постановление на арест которых было подписано Альтшуллером. На допросах от всех арестованных путем применения запрещенных методов ведения следствия были получены признательные показания.

3 февраля 1942 г. по сфальсифицированному Сусловым, Кожемякиным и Заниным постановлению был арестован как участник фашистской и шпионской организации, якобы созданной Игнатовским, профессор института точной механики и оптики Чуриловский В.Н. В постановлении на арест указывалось, что Чуриловский В.Н. изобличается показаниями арестованных Титова, Чанышева и Игнатовского.

Между тем таких показаний на предварительном следствии указанные арестованные не давали и все же 20.II.1942 г. Чуриловскому было предъявлено обвинение в совершении им тяжких государственных преступлений. Это постановление было утверждено Подчасовым. Но, несмотря на изнурительные допросы и вымогательства, Чуриловский показаний о своей антисоветской деятельности не дал.

Вместо того, чтобы немедленно прекратить дело и освободить из-под стражи Чуриловского, как необоснованно арестованного, были приняты меры любыми путями собрать на него компрометирующие материалы и осудить. С этой целью с 26.II по 31.III.1942 г. были допрошены четыре сослуживца Чуриловского, однако показаний об антисоветской деятельности Чуриловского они не дали.

Тогда же была допрошена в качестве «свидетеля» и Игнатовская М.И., осужденная к тому времени к ВМН. Игнатовская показала о пораженческих высказываниях Чуриловского, которые он якобы допустил при случайной встрече с ней на улице. Эти показания Чуриловский отрицал как на допросах, так и на очной ставке с Игнатовской, проведенной следователем Сусловым 6 марта 1942 года.

Не получив от Чуриловского признательных показаний и не имея других доказательств о его причастности к антисоветской организации Розе, Кошлякова и других, Альтшуллер 31 марта 1942 г. вынужден был утвердить составленное Сусловым постановление о выделении материалов на Чуриловского в отдельное производство, а 6 апреля 1942 г. Огольцов утвердил постановление о прекращении уголовного преследования.

Опрошенный по поводу фальсификации этого дела Огольцов С.И. заявил, что с его стороны не давались указания на фальсификацию дела и что он был обманут Сусловым, Кожемякиным и Заниным, которые ссылались в постановлении на арест Чуриловского на несуществовавшие показания (т. 10, стр. 32).

Настоящей проверкой установлено, что в КРО УНКВД по Ленинградской области была широко распространена преступная практика допросов заключенных после их осуждения к ВМН. На этих допросах путем обещаний сохранить жизнь от осужденных к расстрелу вымогались нужные следствию компрометирующие показания на других лиц. Из числа осужденных к ВМН допрашивались Страхович, Игнатовская, Игнатовский и Тимофеев. Причем все они, кроме Страховича, после допросов были расстреляны.

В ходе следствия по делам ленинградских ученых от некоторых арестованных были получены клеветнические показания на академиков Тарле, Рождественского, Байкова, членов-корреспондентов Академии наук СССР Кравец, Качалова и многих других (на 128 ученых).

В 1954 и 1955 гг. определением Военной коллегии Верховного суда СССР и Военного трибунала Ленинградского военного округа приговоры в отношении осужденных были отменены, а дела на них были прекращены за отсутствием состава преступления.

За грубейшее нарушение социалистической законности считаю необходимым привлечь к строгой партийной ответственности Огольцова С.И., Занина С.Ф., Альтшуллера И.К., Подчасова И.В. и Кожемякина И.А. Огольцов С.И., член КПСС с 1918 г., будучи заместителем начальника Управления НКВД по Ленинградской области и осуществляя контроль над следствием по делам ленинградских ученых, преступно относился к порученному ему делу: искусственно создавал дела на ученых Ленинграда и деятелей советского государства, лично допрашивал арестованных и получил от них вымышленные показания.

Занин С.Ф. подписал необоснованное постановление на арест члена-корреспондента Академии наук СССР Игнатовского, лично участвовал в допросах арестованных и получил вымышленные показания; использовал вымышленные показания осужденного Страховича для ареста других ленинградских ученых; подписал сфальсифицированное постановление на арест профессора Чуриловского.

Альтшуллер И.К., будучи в 1942 г. зам. начальника КРО, принимал активное участие в аресте и следствии по делам на ленинградских ученых, необоснованно арестованных в период с ноября 1941 г. по март 1942 г.; лично вел агентурную разработку; участвовал в допросе и получении вымышленных показаний от осужденного к ВМН профессора Страховича, а затем эти показания были использованы для ареста ряда других научных работников, постановления на арест которых подписаны Альтшуллером […]2

Подчасов И.В. непосредственно руководил следствием по делам ленинградских ученых; не предъявлял требование к следователям по сбору объективных доказательств вины арестованных; участвовал в допросе профессора Страховича после его осуждения к ВМН и совместно с другими работниками получил от него вымышленные показания, которые затем были использованы в качестве «доказательств» для ареста других ученых; подписал ряд постановлений на арест ученых без достаточных к этому доказательств; утвердил постановление о предъявлении Чуриловскому необоснованного обвинения в совершении тяжких государственных преступлений.

Кожемякин И.А. участвовал в непрерывных допросах Игнатовского и первый получил от него вымышленные показания об антисоветской деятельности; подписал постановления на арест большинства научных работников, необоснованно обвиненных в совершении тяжких государственных преступлений, в том числе по вымышленным показаниям, полученным от осужденных к ВМН.

Огольцов, Занин, Альтшуллер, Подчасов, Кожемякин за работу в органах государственной безопасности получили ордена и медали. Как выяснилось в настоящее время, их деятельность в органах была порочной и антипартийной.

Инструктор КПК при ЦК КПСС
В. Ганин

3.II.58 г.

Список погибших

1. ИГНАТОВСКИЙ В.С. — член-корреспондент Академий наук СССР, профессор — расстрелян.
2. ЧАНЫШЕВ С.М. — профессор — расстрелян.
3. СУПЕРАНСКАЯ Е.М. — профессор — умерла в лагере.
4. КЛИМЕНКО Л.В. — профессор — умер в лагере.
5. МАЛЫШЕВ Ф.И. — профессор — умер в лагере.
6. РОЗЕ Н.В. — профессор — умер в тюрьме.
7. ТИТОВ Л.Г. — профессор — умер в тюрьме.
8. ТРЕТЬЯК Г.Т. — профессор — умер в лагере.
9. МИЛИНСКИЙ В.И. — кандидат наук, умер в тюрьме на предварительном следствии.
10. ЛЮБОВ К.А. — доцент — расстрелян.
11. АРТЕМЬЕВ Н.А. — кандидат наук — расстрелян.
12. ИГНАТОВСКАЯ М.И. — жена профессора — расстреляна.
13. СУПЕРАНСКИЙ И.М. — кандидат наук — умер в лагере.
14. КРОТОВА В.И. — кандидат наук — умерла в лагере.
15. ВЕРЖБИЦКИЙ Б.Д. — кандидат наук — умер в тюрьме.

Источник. 1996. № 6. С. 72–78.

"...семитские черты Раневской очень ярко выступают, особенно на крупных планах..."

Председатель комитета по делам кинематографии при СНК СССР - секретарю ЦК ВКП(б) А.С.Щербакову о нежелательности участия Ф.Г. Раневской в съемках кинофильма "Иван Грозный"

24.08.1942

Сообщаю, что С. Эйзенштейн просит утвердить на роль русской княгини Ефросиньи в фильме «Иван Грозный» актрису Раневскую. Он прислал фотографии Раневской в роли Ефросиньи, которые я направляю Вам. Мне кажется, что семитские черты у Раневской очень ярко выступают, особенно на крупных планах и поэтому утверждать Раневскую на роль Ефросиньи не следует, хотя Эйзенштейн будет апеллировать во все инстанции.

И. БОЛЬШАКОВ

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 124. Л. 66. Подлинник.

"...Хрущев спьяну подарил..."

ПОСТАНОВЛЕНИЕ
ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА УКРАИНСКОЙ ССР О ПРЕДСТАВЛЕНИИ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА РСФСР ПО ВОПРОСУ ПЕРЕДАЧИ КРЫМСКОЙ ОБЛАСТИ В СОСТАВ УКРАИНСКОЙ ССР

Обсудив представление Президиума Верховного Совета РСФСР по вопросу передачи Крымской области из состава РСФСР в состав Украинской ССР, внесенное на рассмотрение Президиума Верховного Совета СССР, Президиум Верховного Совета Украинской ССР выражает сердечную благодарность Президиуму Верховного Совета Российской Советской Федеративной Социалистической Республики за этот великодушный, благородный акт братского русского народа.

Украинский народ с чувством глубокого удовлетворения и горячей признательности встретит решение о передачи Крыма в состав Украинской ССР, как новое яркое проявление безграничного доверия и искренней любви русского народа к украинскому народу, новое свидетельство нерушимой братской дружбы между русским и украинским народами.

Правительство Украины позаботится о дальнейшем развитии и процветании народного хозяйства Крыма.

Президиум Верховного Совета Украинской ССР, в соответствии с представлением Президиума Верховного Совета Российской Советской Федеративной Социалистической Республики,

п о с т а н о в л я е т:

Просить Президиум Верховного Совета Союза ССР передать Крымскую область из состава Российской Советской Федеративной Социалистической Республики в состав Украинской Советской Социалистической Республики.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ
ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА
УКРАИНСКОЙ ССР

Д.КОРОТЧЕНКО

СЕКРЕТАРЬ
ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА
УКРАИНСКОЙ ССР

В.НИЖНИК

г. К и е в
13 февраля 1954 года

ЦДАГО Украины, ф.1, оп.6, д.2184, л.34–35. Оригинал

Сказ о том, "как Хрущёв отдал Украине Крым"
Кстати, найдите в документах его фамилию

Малоизвестная страница из жизни композитора "Неуловимых мстителей"

27.09.1944

ИНФОРМАЦИЯ

Об антисемитских выпадах, происшедших в Союзе советских композиторов со стороны композитора Мокроусова.

18 сентября композитор Мокроусов, основательно выпивши, зашел в бильярдную со словами «когда только не будет у нас жидов и Россия будет принадлежать русским», он подошел к композитору Кручинину, взял его за воротник, встряхнул и сказал: «Скажи, ты жид или русский?» Кручинин ответил: «Был и останусь жидом» (хотя в действительности он является русским).

Присутствовавшие композиторы были возмущены поведением Мокроусова и написали заявление в Оргкомитет ССК (приводим текст заявления):

«В Оргкомитет Союза советских композиторов Мы, нижеподписавшиеся, считаем своим долгом довести до сведения Оргкомитета следующее:

В понедельник вечером 18 сентября 1944 года мы оказались свидетелями возмутительной выходки Б. Мокроусова, позволившего себе в нашем присутствии и в присутствии ряда товарищей развить теорию о “России для русских”. Среди прочего запомнились выражения: “довольно жидовского царства”, “грузинский оргкомитет”, “бей жидов, спасай Россию” и т.п. Хотя хулиган был в нетрезвом виде, однако отчет в своих словах он себе отдавал, что следует из того, что:

1) он заявил: “Я знаю, что знаю, что меня за это могут посадить, но я, по крайней мере, буду знать, за что я страдаю”;

2) когда взволнованные слушатели стали расходиться, Б. Мокроусов просил “не обижаться на него” и т.п.

Композитор-орденоносец Лев ШВАРЦ
Композитор В. КРУЧИНИН
Композитор М. БЛАНТЕР
Лауреат Сталинской премии, профессор М[осковской] г[осударственной]
к[онсерватории] Н. ИВАНОВ-РАДКЕВИЧ
Москва, 19 сентября 1944 г.»

Узнав о таком возмутительном случае во вторник вечером 19 сентября 1944 г., партийное бюро Союза советских композиторов в количестве 3-х человек, разбирая этот вопрос на своем заседании, вынесло следующее решение: «Просить Президиум Оргкомитета Союза советских композиторов разобрать на закрытом заседании указанный случай и поставить вопрос об исключении из членов Союза советских композиторов Б. Мокроусова».

Инструктор по информации Свердловского РК ВКП(б) г. Москвы
ХОХЛОВСКИЙ

Александрову. Надо проследить, чтобы антисемита Мокроусова строго наказали.
А. Щербаков, 21 сентября

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 235. Л. 146. Подлинник.

"... Весь сентябрь воспитанники ходили в школу босиком..." CCCР. 1959 г.

ЦК КПСС — тов. ДЕРБИНОВУ В.Н.

По договоренности с Вами направляем материалы по итогам проверки состояния работы детских домов в некоторых областях РСФСР.

Секретарь ЦК ВЛКСМ (Подпись) (Л. Балясная)

О НЕДОСТАТКАХ В РАБОТЕ ДЕТСКИХ ДОМОВ В РЯДЕ ОБЛАСТЕЙ РСФСР

...В октябре п.г. бригада в составе представителя Министерства просвещения РСФСР, ЦК ВЛКСМ, Министерства здравоохранения РСФСР проверила состояние работы в детских домах Вологодской области, где имеется 54 детских дома с контингентом воспитанников 3.734 человека. Детские дома размещены в 200 зданиях. Основная часть детских домов малокомплектная.

Общая площадь в среднем на одного воспитанника составляет 10,1 кв. метра, что не соответствует установленным санитарным нормам (12 кв. метров). В 16 детских домах площадь спален на одного воспитанника составляет от 1,5 до 2,5 кв. метров, против 3–4 кв. метров, установленных санитарными нормами.

В крайне тяжелых жилищных условиях находятся воспитанники Нелазского, Семеновского, В. Устюгского № 2 детских домов. Очень плохое положение сложилось в Красавинском детском доме В. Устюгского района. Детский дом не подготовлен к работе в зимних условиях. Печи не отремонтированы, рамы не остеклены, полы прогнили, рабочие комнаты не оборудованы. Помещение детского дома находится в антисанитарном состоянии.

В здании стойкий запах от уборных. Воспитанники не обеспечены необходимым количеством жесткого, мягкого инвентаря, одежды, обуви, недостает 30 теплых одеял, 60 матрацев, 50 кроватей. На многих кроватях вместо сеток доски.

Постельное белье ветхое и грязное. Нет стульев. Воспитанники не обеспечены теплой одеждой, обувью. Весь сентябрь воспитанники ходили в школу босиком. Дети выглядят неряшливо. Платья и костюмы на них грязные. Воспитанники моются в бане один раз в месяц. В запущенном состоянии находится пищеблок. Столовая не отапливается.

Продукты хранятся в антисанитарных условиях. Питание детей однообразное, в основном мучные блюда. Несмотря на то, что в детском доме большая скученность, директор т. Попов поселил в здание, где проживают дети, четыре семьи из обслуживающего персонала. Такие тяжелые условия, в которых проживают воспитанники, не могли не сказаться и на их поведении и успеваемости. По существу работа в названном детском доме развалена.

Об этом было известно председателю Красавинского городского Совета депутатов трудящихся Белых, но он никаких мер до настоящего времени не принимал, хотя является председателем попечительского совета детского дома.

В детском доме № 2 г. В. Устюг по указанию председателя В. Устюгского городского Совета тов. Мухина прекращено строительство спального корпуса. Дети выселены в рабочие комнаты, которые не приспособлены к эксплуатации в зимних условиях. Тов. Мухин также является председателем попечительского совета.

Тревогу вызывает медико-санитарное обслуживание воспитанников в детских домах. Длительное время в 12 детских домах медицинская работа проводится только медицинскими сестрами, в 6 нет прикрепленного врача, в 6 вакантна должность врача. Главные врачи больниц не выполняют своих обязанностей, не проверяют работу врачей, обслуживающих детские дома, не выделяют врачей-специалистов. Крайне редко осматриваются воспитанники окулистами, отоларингологами, фтизиатрами. Так, несмотря на наличие в районной больнице г. Кадникова всех специалистов, воспитанники Кадниковского детского дома в первом полугодии 1958 года осматривались только зубным врачом.

Результаты углубленных медицинских осмотров воспитанников, проведенных в 1 полугодии 1958 года, показывают, что большое число воспитанников имеют пониженную остроту зрения, у многих не в порядке зубы, значительное количество воспитанников заражены глистами. Так, из 2.263 воспитанников, осмотренных зубными врачами, подлежали санации 665 человек, из 2.734 воспитанников, обследованных на глистоношение, 969 человек оказались зараженными глистами...

Отдел школьной молодежи ЦК ВЛКСМ

Управление детских домов Министерства просвещения РСФСР.

РГАСПИ. Ф. 556. Оп. 16. Д. 65. Л. 9–15. Подлинник. Машинописный экземпляр на бланке ЦК ВЛКСМ.

О каждом человеке душа болела

Вербовка, методы вербовки, расстрел

Богдан Костельник был расстрелян во 2-й Львовской тюрьме, при отступлении РККА 26 июня 1941 года.

Помочь, проекту
"Провидѣніе"

Одежда от "Провидѣнія"

Футболку "Провидѣніе" можно приобрести по e-mail: providenie@yandex.ru

Застолби свой ник!

Источник — http://allin777.livejournal.com