Крымский хан

Татары в ВКЛ

Тохтамыш – князь киевский

О крымских поминках

Киевские татары

Договор 1352 г.

Как молились беларусы и украинцы

Витовт Троцкий

Польско-литовско-татарский союз

Ссылки по теме

Помочь, проекту "Провидѣніе"

Крымский хан считал литовского великого князя своим холопом

Смерть Мухаммед-Гирея [во время похода на Астрахань в 1523 г.] позволила туркам утвердить в Крыму более покладистого хана – Саадет-Гирея. При нем турецкое влияние сильно возросло…

Однако никакого поворота во внешней политике Турции по отношению к Московскому великому княжеству не произошло. Более того, Саадету был, видимо, дан наказ поддерживать дружбу с Москвой. Он сам пытался помирить Москву с Казанью.

Имела место и попытка реставрации союза Московского государства и Крыма по образцу договора Ивана III с Менгли-Гиреем.

Основой этого соглашения должны были стать два условия: московский заем Крыму в размере 60 000 алтын и осуществление общей враждебной политики по отношению к Польско-Литовскому государству [РГАДА, ф. 123, оп. 1, ед. хр. 6, л. 11об.].

Едва вступив на престол, Саадет-Гирей пишет великому московскому князю письмо, в котором делится с Василием планами похода на ногаев: «И яз ныне и землю свою и рат[ь] свою в руки взял, на своего недруга на нагаев борзо хочю идти» [РГАДА, ф. 123, оп. 1, ед. хр. 6, л. 8об.]…

В этом же письме хан заявлял: «И как салтан Сюлеймен Шаг таков у меня брат есть, так же и астороканский Усейн-царь, то мне брат же. А и в Казани Саип-Гирей цар[ь], и то мне родной брат, и с ыную сторону – казатцкой цар[ь], то мне брат же, а Агыш княз[ь] мой слуга. А с сю сторону черкасы и тюмени мои же, а король холоп мой, а волохи – и то мои нутники и стадники» [РГАДА, ф. 123, оп. 1, ед. хр. 6, л. 8об.-9].

И.В. Зайцев. Астраханское ханство. М., 2006. С. 98-99

См. в связи с этим мнение польского историка.

Татары в великом княжестве литовском

Сравним отношение к татарам на Руси и на Литве.

На Руси:

Если Россия могла приложить к христианским государствам – Литве, а потом Швеции те начала, которые были выработаны в отношениях Русских княжеств, то никак не могла сделать того и относительно Татар.

Это были бусурмане, варвары, с которыми вечная война. Все усилия наших Царей направлены к тому, «чтобы рука христианская высилась над бесерменством». Борьба должна была кончиться покорением Россией Татар.

Поэтому на пленных мусульманах нет этого характера срочного рабства... Уложение [1649 г.] постановило относительно пленных мусульман, принимающих православие:

1) Если они принадлежат православным, то остаются в их владении, но владельцы не могут их продавать, а могут только поступаться по добродетели безденежно (Улож. гл. XX, ст. 97). Если они принадлежат Русским подданным неправославным христианам и нехристианам, то получают свободу, заплатя 15 рублей владельцу (Улож. гл. XX, ст. 71).

Вообще пленный мусульманин, бывший в частном владении и непринявший православие был в полном рабстве по Уложению (Улож. гл. XX, ст. 99, 100).

(А.В. Лохвицкий. О пленных по древнему русскому праву (XV, XVI, XVII века). М., 1855.)

На Литве:

История Великого Княжества Литовского в свое время представляет нам необыкновенное событие. Когда вся Европа вооружилась мечем и ненавистью против мусульман, - тогда благоразумная политика государей литовских, с любовью и гостеприимством, приглашала в свои владения татар, которые принуждены были от стечения разных обстоятельств оставлять свою родину, и добровольно переселялись в Литву.

Здесь-то, именно, мудрая предусмотрительность литовских государей наделяла татар землями, покровительствовала их вере и, в последствии времени, сравняла их с туземными дворянами, избавив от всех почти налогов. Для тогдашей современной эпохи это было дело большой смелости и ума высшего, крепкого: вот причины, почему великие князья литовские подвергались клеветам со стороны ливонских меченосцев, выставлявших князей, как врагов христианства, требуя им мщения…

Великие князья литовские даже с пленными татарами обращаются не так, как другие христианские государства, для которых татары – бусурмане, варвары, и с которыми ведется вечная война и все усилия направляются к тому, «чтобы рука христианская высилась над бесерманством»; по этому-то для пленных мусульман было там вечное рабство.

– Современные историки описывают обхождение Витовта с пленными татарами выше того века и чужих примеров, как человеколюбивое и глубокой политики дело. Кротостью и беспримерной терпимостью их веры, Витовт как бы привязал к себе всех татар. Такими началами руководствовались и последующие государи…

И татары, с своей стороны, умели отплатить за эти благодеяния признательностью и верностью тому краю, в котором они были приняты не как пленные невольники, но как братья, по собственным их словам (в просьбе к Сигизмунду 1-му)…

Гедимин, этот основатель могущества Литовской державы, умел снискать дружбу монголов… Так уже в сражении 1319 г. с Тевтонским орденом участвуют и татары, составляя передовое войско Гедимина (“Gediminus ita aciem instruxit, ut Russorum cohorte parte latera, parte extremam aciem firmarent: Litvani in medio consisterent: Tartari frontem occuparent” Kojalowicz Historiae Litvaniae pars prior стр. 248, Стрыйковский стр. 389 1-го издания)…

По всей вероятности, часть татар, служившая у Гедимина, осталась в его государстве и после войны и в награду получила во владения земли, что подтверждается свидетельством анналиста Францисканского ордена, который под годом 1324 пишет: «Наши братья, отправленные для обращения в христианскую веру литовских земель, нашли весь народ погруженный в язычестве, поклоняющийся огню, и между ними скифов, пришельцев из владений какого-то хана (Chani), и которые в своих молитвах употребляют азиатский язык» (Lucae Wadingi Annales ordinis Minorum ab anno 1208 ad an. 1540 Lugduni 1672, Том 1-й стр. 459).

Именем скифов долго называли татар, упоминаемый же хан был Узбек-Хан, владетель Золотой Орды; и таких татар могло быть тогда довольно значительное число между жителями, когда монахи включили их в народонаселение Литвы. Они-то верно составили первые поселения татар в Великом Княжестве Литовском…

Но самая блистательнейшая эпоха для наших татар составляет княжение славнейшего из всех современных государей в Северной Европе, - великого князя Витовта… Первое историческое известие о переселении в значительном числе татар из своих земель в литовские совпадает с началом княжения Витовта…

Начертав описание Кипчака и жителей его, прибавляет он [Пэчеви] следующее: «Когда грозный Тимур пришел в Кипчак (в 1391 г.) многие из татар были им пленены и убиты; но несколько татарских племен бежали в Польшу (т.е. Литву), где и поселились, так что и ныне находятся там шестьдесят селений»…

По преданиям наших татар, этих выходцев было 40 000 чел… В этом походе (1397 г.) и дружины Тохтамыша стояли в рядах Витовтовых. Соединенные войска у Азова переправились через Дон, ударили на татар Азовской Орды…, прогнали их к Волге, и захватили в плен несколько улусов, а другие пишут – несколько тысяч татар, настигнутых врасплох.

Витовт отправил часть их в Польшу к брату своему Владиславу Ягайле, где половину их окрестили; бОльшую же часть пригнал в Литву с женами и детьми и поселил их там, вместе с кипчакскими выходцами, бежавшими от Тамерлана, образуя колонии на берегах реки Ваки в 14 верстах от Вильны, а также в самой Вильне и в нынешних уездах Трокском, Ошмянском и Лидском Виленской губернии, Новогрудском – Минской, Брестском – Гродненском, на Волыни и в Августовской губернии. Великий князь желал населить свои владения как можно скорее, а потому не только жаловал земли и всякого рода льготы пришельцам из других государств, но также и пленным бусурманам; ибо главное дело его было в населении страны, ожидавшей колонизации.

– На Руси все пленные принадлежали или великим князьям и царям, или частным лицам: к первой категории относились именно цари и мурзы татарские; пленный же мусульманин, бывший в частном владении и непринявший православия, находился в полном рабстве.

Витовт, напротив, жаловал им земли, определив только пожалованному обязанность являться на военную службу. Земли эти давались с правом передавать их по смерти детям и ближним, а также первоначально с правом продать, подарить, распорядиться ими, как сочтут для себя полезнее…

Он также поселял их в городах; а на Руси не допускали татар селиться в городах «советъ бысть на татарове на всемъ градомъ Русскимъ; и по семъ инии княжитъ Рустии, согласившеся межъ собою, прогнаше татаръ изъ градовъ своихъ» (Никон. III, 4). Он также освободил поселенных татар и от всяких платежей, податей и поборов.

Наконец дозволил им свободу их вероисповедания, не принуждая их переменить религию и даже скрываться с ее обрядами. Таким способом они пользовались всеми правами гражданства и жили в Литве, как будто на родине, с своею верою, языком и обычаями…

Облагоденствовав большими правами и привилегиями поселенных татар и обеспечив им на будущее время покровительство власти и законов, он привязал их к себе, и пользовался ими в битвах большою помощью; татары считались тогда отличными стрельцами конными и были несравненной ловкости в сражении.

Память Витовта сохранялась у них всегда с религиозным благоговением: его называли в своих молитвах и преданиях по сходству с восточными словами Ваттад, что значит на арабском языке весьма крепкий, сильнейший, или Ватад, подпора (здания) (в Рисалеи Татари Лех).

В просьбе к Сигизмунду I, поданной в 1519 г., татары красноречиво изъясняли свою благодарность памяти Витовта в следующих словах: «Не имеем уже славного Витовта; он не позволял нам забывать о пророке, и мы, обращая наши взоры к святым местам, повторяли имя его, как имена наших халифов. Мы клялись на мечи наши, что любим литовцев, когда они во время войны уважали нас как военнопленных, и при вступлении нашем в сию землю уверяли, что сей песок, сия вода и сии дерева будут для нас общими. Он известен нашим детям; и при Соленых Озерах (т.е. в Крыму) и в Кипчаке знают, что мы в земле нашей не чужеземцы» (в актах Литовской Метрики).

Так поступал Витовт и с караимами, которых вместе с татарами переселил из Крыма, около 400 семейств, даровав им также разные привилегии, и караимы со своей стороны всегда питали и питают священное уважение к его имени, после которого в своих книгах прибавляют, по восточному обычаю, известное благоговейное выражение: «да будет с ним мир»!

– Этим он сделал то, что многие семейства татар добровольно оставляли свою родину, волнуемую несогласиями и домашними войнами, и приходили в Литву искать приюта под его мощною державою, чем и увеличилось число татар, переселенных Витовтом…

После этой неудачи [на Ворскле], Витовт хотя и не воевал более с ханами, однакож не перестал вмешиваться в их дела и споры, подкрепляя детей Тохтамыша, из которых некоторые и сами с своими людьми жили в Литве, а другие присылали неоднократно послов и подарки, многие даже из таких татар здесь остались навсегда.

Когда в 1410 году загорелась война тевтонцев с королем Ягайлом, в многочисленной рати Витовта находились, по известям наших летописцев, 30 000 союзных татар, под начальством Джэлял-эд-дина, сына Тохтамыша… Джэлял-эд-дин после Грюнвальдской битвы остался еще на некоторое время в Литве; в 1411 г. находился с Витовтом в Киеве, удалясь, вероятно, от преследований Эдигея, врага Тохтамышева племени.

Через год Витовт успел утвердить его на ханство Кипчака, а в последствии времени и дети его испытали его покровительство. Так-то татары с тех пор еще более сблизились с Литвою, и остались верными ее союзниками… Эти политические отношения Витовта к татарам также должны были содействовать умножению мусульманского народонаселения в его областях…

Польские историки пишут, что Сейид-Ахмед, пораженный Менгли-Гиреем, искал убежища в Киеве у союзника своего, и нашел себе вместо покрова – темницу и могилу в Ковне, и что татары, разделявшие с ним судьбу, нашли в Литве своих соотечественников, и получили во владения различные земли…

Значительное число татар было взято тогда [во время Клецкой битвы в 1506 г.] в плен, и как начальники орды отреклись от них и не думали их выкупать, то и поселили их в Клецке, Минске и соседних местечках. В Клецке есть улица, где и поныне живут татары: она известна под именем Татарской слободы; также и в Минске существует улица, называемая Татарским концом.

Спустя два года, т.е. в 1508 г., при Сигизмунде I, Волынь сделалась театром крымских набегов… Князь Константин Острожский… осмелился наказать их: он напал и разбил многочисленные их полчища под Вишневцом, а пленных водворил в Остроге, столице огромных своих волостей в Волынии, Подолии и Украине. Еще до сих пор есть в Остроге предместие, называемое Татарскою улицею.

Татарские колонии князя Острожского растянулись на Подлесье, на левый берег Буга, в нынешнее Царство Польское, где, равно как и в колонии Витовта в Августовской губернии, живут еще татары и до сих пор; между тем, как на Волыни и Украине, поселения, основанные князем Острожским, совершенно исчезли.

Показания о поземельных доходах (инвентарии) южных воеводств Польши в XVI и XVII столетиях свидетельствуют о том, что эти пленники занимались земледелием. Конституция 1659 г. упоминает о волынских и украинских татарах, а король Ян Казимир утвердил прежние их права своею грамотою мая 24 дня того же года, которая находится в Литовской Метрике. Неприметно эти татары переменили свое вероисповедание и свои наименования, и таким образом исчезли там поселения татарские, а остались лишь только в литовских и польских губерниях…

Большая часть татар, особливо военнопленные, не могли иметь с собою женщин своего народа: по этой причине, великий князь Витовт и его наследники позволяли им жениться на литовках, с условием, чтоб каждый имел одну жену, а дети следовали религии отцов, в следствие чего и сохранился до сих пор обычай единобрачия у наших татар.. Этим браком татар с женщинами Великого княжества Литовского надо приписать то, что они вскоре забыли свой язык, и стали употреблять в разговоре между собою русский и польский языки, даже для удобнейшего понятия Корана были принуждены прибавлять к тексту подстрочный перевод и глоссы на польском языке, но написанные арабскими буквами; рукописи таких Коранов, писанные очень красивым почерком еще в конце XVI столетия, находятся нередко в Литве; кроме того имеются молитвенники и другие сочинения религиозного содержания с переводами на польский язык или на русско-литовское и русско-украинское наречия в довольно значительном количестве…

К этой эпохе относится весьма любопытное и достоверное о наших татарах известие, которое нам сообщает знаменитый турецкий историк Пэчеви, в приведенном выше сочинении; вот его слова: «По ныне находится в Польше шестьдесят селений татарских, и в каждом селении по одной джамии, в которых читается хутба во имя короля (вероятно Витовта, для которого наши татары имели всегда религиозное благоговение).

Эти селения очень многолюдны и зажиточны; но, чтоб в каждом из них не было по нескольку джамий и мечетей, неверные не позволяют уже там более оных строить…

Они пишут св. Коран, так как мы, арабскими буквами, но если хотят делать толкование оного, то производят сие на польском языке. Королевству не платят податей, а только каждый год посылают из среды себя триста людей на царскую службу, также нужная переписка и письма королей чрез них отправляются и доставляются. Король их имеет к ним более доверия, нежели к неверным своего народа»… Жалкое положение татар в царствование Сигизмунда III прекратилось с его смертью.

Владислав IV отдал им справедливость, возвратив им преимущества, которые были утверждены властью Сейма в царствование Иоанна Казимира в 1662 г. Во времена Михаила и Иоанна III прославлялись законами верность и праводушие татар и подтверждались прежние их пожалования и свободы. Татары удостоились вновь участия, почти полного, в правах и свободах таких, какими пользовалось рыцарское сословие в государстве.

Почитались по правам наравне с дворянством, признаны были дворянами, поместьям их признана была свобода от переходов войск и тягостей, такая же как и дворянским имениям. Были они сравнены совершенно с дворянами и по делам уголовным, податям и по судебным платежам.

Когда в первой половине XVIII столетия, в царствование Августов II и III-го, по случаю разности вероисповедания, устранено от совещаний природное и оседлое дворянство, неисповедующее католической веры, то и тогда даже не были нарушаемы свободы привилегиями и законами толикратно татарам присвоенные.

Наконец в 1768 и 1775 годах, оставляя татар при пожалованных им землях и правах, восстановлена им была свобода строить новые и починять старые мечети; держать для услуги людей обоего пола; тем же татарам, которые недавно, при Иоанне Казимире, Иоанне III и Августе II получили помещения, разбросанные по королевским имениям, обещано им тогда пожаловать, вместо рассеянных участков, два староства, составляющие по 10 тысяч польских злотых дохода, что однакож не состоялось, ибо сами татары в 1786 г. просили, чтобы оставить их при землях ленных или пожизненных, к которым привлекали их построенные ими домы, мечети и кладбища; почему и было постановлено, по уважению, сохраненному для татарского народа за его заслуги, тех же татар оставить на вечное время при пожалованиях Иоанна Казимира, Иоанна III и Августа II-го, заменив при сем таковые их владения ленные или пожизненные в наследственные…

В упомянутом сочинении Аль-фуркан Татарский, изданном в 1616 г., число татар приблизительно означается около 100 000 душ, а способных к бою 10 000. Сами же татары утверждают, что уже при Витовте поселилось их 40 000 (Ярошевича Образ Литвы. Т. 2, стр. 201, изд. 1844). Нарбутт пишет, что в царствование Казимира Ягеллона и его ближайших преемников считалось в самой Литве более 10 000 войска из литовских татар (Нарбутта История Литовского народа, Т. VIII 2-е приб.). Автор Рисалеи Татари Лех насчитывает в свое время (в 1558 г.) до 200 000 душ.

(А. Мухлинский. Исследование о происхождении и состоянии литовских татар // Годовой торжественный акт в Императорском Санктпетербургском Университете, бывший 8 февраля 1857 года. СПб., 1857. С. 115-182.)

Служилая шляхта составляла особую группу шляхетных обывателей Великого княжества Литовского. Особую же группу шляхетного населения Княжества составляли и литовские татары-шляхта. Уже в эпоху до Витовта появляются татары, как обыватели литовской территории.

Пленные татары, захватываемые в плен во время битв и вооруженных столкновений с монголами, должны были быть поселяемы в пределах Княжества.

Гедимин даже имел в своих войсках служивших ему татар (в сражении с тевтонскими рыцарями в 1319 году участвовали татары, как передовое войско).

Возможно, что часть татар, служивших Гедимину, остались затем жить в пределах его княжества… Но особенно благоприятным временем для образования татарских поселений в пределах Литовского княжества было княжение Витовта.

По свидетельству историографа султана Мурада IV, Пэчеви, жившего в конце XVI и начале XVII века, несколько татарских племен бежали в Польшу, т.е. в Литву, спасаясь от грозного нашествия на Кипчак страшного Тимура.

Там они и поселились, образовав шестьдесят селений. Это было в 1391 году, а через пять лет и сам хан Кипчака, Тохтамыш, изгнанный из своего ханства, прибегнул к милости Витовта, и последний принял его, дал ему местопребывание в Лиде и обещал свою помощь.

В союзе с Василием Дмитриевичем Московским он двинулся против татар Азовской орды в конце 1397 года. Азовские татары были разбиты.

Пленных татар литовский великий князь частью отправил к Ягайлу в Польшу, большую же часть поселил у себя в Литве вместе с их женами и детьми… Переселяемым татарам жаловались великим князем земли в полную их собственность с правом полного ими распоряжения и с освобождением от податей и поборов, притом с разрешением селиться не только в селах, но и в городах.

Поселяя татар в своем княжестве, Витовт признавал за ними полную свободу их религии и обычаев. Лишь, по словам исследователя их быта, ограничено было до одной число жен, которое мог иметь татарин.

Забота Витовта о татарах встречала в них полное признание и чувство благодарности по отношению к великому князю. Верность Литве они сохраняли постоянно, сражаясь с врагами ее, хотя бы это были даже их единоверцы… После поражения на Ворскле в 1399 году Витовт не прекратил своих отношений с Ордою, как не принял и никаких репрессалий по отношению к татарам, своим подданным, в отмщение за поражение от их единоплеменников.

В битве при Грюнвальде под знаменами литовского великого князя вновь стояли уже десятки тысяч союзных ему татар под начальством Тохтамышева сына Джэлял-эд-дина и таким образом в 1410 году мирные отношения с Ордою оказались уже вновь вполне восстановленными.

Несмотря на недоразумения, возникшие во время этого похода с татарами из-за их насилий над мирными жителями и наказания их с согласия Витовта, Джэлял-эд-дин в 1411 году живет с ними в Киеве, а через год великий князь литовский даже успел утвердить его на престол Кипчака… Литовские татары пользовались правом шляхетства, которое они старательно охраняли все время существования Великого княжества литовского, как во время его отдельной политической жизни, так и в эпоху соединения с Польшею.

Когда изданный в 1566 году Второй литовский статут своими постановлениями пошел в разрез с правами татарскими, совершенно равнявшими татар с литовскою шляхтою, они обратились к Сигизмунду Августу на Городненском сейме 1568 года с просьбою о том, чтобы из статута были «выкинены, або поправлени» артикулы его, им «доткливые и учтивости» их «ущипливые», а именно 5-й артикул XII-го и 3-й IX-го разделов Литовского кодекса…

Король не был на стороне ограничения прав татар литовских. Это видно из того, что он поспешил исполнить просьбу их о восстановлении их прав, поданную ему на городенском сейме 1568 года.

Он ответил на эту просьбу, что в ее исполнение уже «привилей его королевской милости на то тут в Городне на сем сойме дан естъ», а артикулы, которые противны их правам, будут исправлены «при поправованью статуту», причем в него будут внесены и их привилеи». Подавая свою просьбу в 1568 году, татары, прося об уничтожении противных их правам артикулов, хлопотали об этом для того, «жебы з ыншими обывателями здешними народу шляхетского подъ однымъ правом и уфалою захованы были водле привилья его королевской милости», недавно им данного на Виленском сейме.

Что касается до привилея, данного литовским татарам Сигизмундом Августом на Городенском сейме 1568 года, то он подтверждался потом не однажды. Подтвержден он был и Сигизмундом III 6 марта 1595 года, как подтверждался и его преемниками вплоть до последнего короля польско-литовской Речи Посполитой, Станислава Августа, приказавшего выдать экстракт его из книг метрики канцелярии литовской, приложив к нему печать княжества.

Привилеем 1568 года Сигизмунд Август объявлял во всеобщее сведение, что «князи, уланы, хоружые, маршалки и вси татарове панства» его «великого князства литовского» обратились к нему на Городенском сейме с известною уже нам просьбою и король, «за дознанием» их «веры, цноты ку службам» своим государевым и земским, сохранил им их прежние права, данные его предшественниками.

Привилей гласит, что «мают они во всем радитися и справовати в справах своих заровне з иншыми обывательми» Литовского великого княжества «стану шляхецкого потому, яко и до сих часов вольностей своих ужывали и в них се справовали», а артикулы статута, противные их правам, «ничого вольностям и свободам их шкодити и на переказы быти не маютъ вечными часы».

В последующее время к этому привилею прибавился еще и другой привилей, данный татарам Яном III Собесским 24 мая 1677 года и подтвержденный потом Августом II 12 мая 1698 года и, наконец, Станиславом Августом Понятовским 3 декабря 1778 года…

М.К. Любавский приводит из хроники Стрыйковского факт возведения в 1505 году королем Александром в рыцарское достоинство множества поляков, литовцев и татар (Лит.-Р. сейм. Стр. 454). Конечно, эти татары были новопоселенными, а не потомками живших в Литве еще со времен Витовта, обладавших уже издавна правами шляхетства.

(Лаппо И.И. Великое княжество Литовское за время от заключения Люблинской унии до смерти Стефана Батория (1569-1586). СПб., 1891. Т. 1. С. 461-471.)

Литовские великие князья жалуют своих литовских подданных в вечное рабство служилым татарам

Литовские татары в битве под Оршей

Шведский король Карл Х Густав сражается с литовскими татарами под Варшавой в 1656 г.

Тохтамыш – князь киевский

В 1382 г. после неудачного трехдневного штурма Тохтамыш при помощи обмана захватил и сжег Москву, истребив или угнав в плен ее жителей.

«Стоявъ же царь у города 3 дни, многи брани сътворивъ, и на 4 оболга ихъ князя Остея сице: приехаша бо подъ градъ въ полъ обеда повелениемъ вси князи ордыньстии и съ ними шюрья великого князя, Василеи да Семенъ Дмитреевичи, Суздальского князя, глаголюще: “васъ, людеи своихъ, хощетъ жаловати царь, неповинни бо есте, не достоини смерти, а ополчился есть на великого князя, а отъ васъ ничего же иного требуеть, но токмо изыдете въ стретение его со княземъ вашимъ, съ легкими дары, хощеть бо градъ сеи видети, а вамъ всемъ даетъ миръ и любовь”. А князи Суздальстии правду хрестьяномъ даша, яко не блюстися ничего. Они же, емше сему веры и отверзъше врата, выидоша преже со княземъ лучьшии люди с дары многыми, а по нихъ чинъ священничьскы. И тако погании преже убиша князя Остея таино, а потомъ приидоша ко вратомъ града и начаша вся безъ милости сечи, священниковъ и прочихъ хрестьянъ, и святыя иконы потопташа, и тако въ все врата въ градъ внидоша, а инии по лествицамъ, и тако въскоре градъ взяша, а хрестьяне вся изсекоша, множество бо ихъ, и всемъ оканнымъ плеча измолкоша, секуще. И тако разграбиша вси церкви, а хрестьянъ прибегшихъ изсекоша въ нихъ; такоже вся казны княжьския взяша, и всехъ людеи, иже бяху со многыхъ земль сбеглися, то все взяша. Взятъ же бе градъ августа 26, въ 7 часъ дни, в четвергъ, и огнемъ попаленъ, а люди изсечены, а инии пленены, а инии згореша, а инии истопоша, а инии въ трупьи и въ крови издушишася»

(Ермолинская летопись. ПСРЛ. Т. 23, стр. 128).

В 1398 г. Тохтамыш был разгромлен соперничавшим с ним ханом Тимур-Кутлугом, после чего с остатками своей орды бежал в Литву к князю Витовту. Витовт поселил его в Киеве.

«И абие внезаапу прииде на него инъ некий царь, именемъ Темирь-Кутлуй, и бысть имъ бой великъ и сеча зла. И одоле царь Темирь-Кутлуй царя Тахтамыша и прогна, и сяде самъ на царстве Воложскомъ Болшиа Орды, а Тахтамышь царь, побежа къ Литовскимъ странамъ; и сослася съ Витофтомъ Кестутьевичемъ, съ великимъ княземъ Литовскимъ, и Витофтъ радъ ему. Онъ же со остаточными своими изъ своей земли къ Витофту въ Киевъ поиде, и съ царицами своими, и два сына съ нимъ, и пребываше у Витофта въ Киеве, питаяся и всю потребу свою исполняа, надеяся отъ него помощи, и темъ хотяше паки приобрести себе царство, егоже погуби» (Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. 11, стр. 167-168).

Киев на долгое время стал резиденцией Тохтамыша и его детей. Так, в 1411 г. тверской великий князь Александр Иванович ездил в Киев на встречу с Витовтом и застал там же сына Тохтамыша Джелал-ад-Дина (который за год до того возглавлял татарскую орду в Грюнвальдской битве).

«Того же лета князь Александръ Ивановичь Тферский поехалъ со Твери въ Литву и наехавъ короля и князя великого Витофта Кестутьевичя на Киеве, а Зелени-Салтанъ царевичь, Тахтамышевъ сынъ, тамо же бяше у Витофта Кестутьевича» (Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. 11, стр. 215).

Выбор Киева в качестве резиденции татарских ханов не представляется случайным. Татары воспринимали его как свой, татарский город и называли его по-своему Манкерманом (тат. «Большой город»), а реку Днепр – Узи. Показательны рассказы летописцев Тимура о его походе летом 1395 г. в глубь земель Золотой Орды. Киев-Манкерман в них описывается как татарский город, входящий в улус некоего Бек-Ярыка. В противоположность ему, Москва определенно именуется русским городом.

«Книга побед» Низам-ад-Дина Шами: «Преследуя правое крыло войска врагов в сторону реки Узи, Тимур снова повел войско в набег и, дойдя до местности Манкерман в стороне реки Узи, разграбил область Бек-Ярыка и все хозяйство их, кроме немногих, которые спаслись… Тимур направился к городу урусов по имени Машкав и, сделав набег на все те области, разграбил (их); воины взяли бесчисленную добычу» (Тизенгаузен В. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. II. М.-Л. 1941, стр. 121).

«Книга побед» Шереф-ад-Дина Йезди: «Тимур-завоеватель, который во всяком деле был доволен только тогда, когда доводил его до крайнего предела, после разбития и изгнания Токтамыш-хана и уничтожения его армии и воинов, захотел в своих высоких помыслах покорить и завладеть всеми теми областями и землями, да подчинить и искоренить все народы и племена тех пределов и местностей. Направляясь против правого крыла улуса Джучи-хана, он двинулся в ту беспредельную степь к реке Узи…

Дойдя до реки Узи, он в местности Манкерман ограбил Бек-Ярык-оглана и некоторых из находившихся там людей улуса узбекского и большую часть их покорил, так что лишь немногие и то с одной лишь лошадью смогли спастись. Баш-Тимур-оглан и Актау бежали и, переправившись через реку Узи, вступили в улус Хурмадая, люди которого были их врагами… Повернув от реки Узи, Тимур счастливо направился на русских… Тимур двинулся на Машкав, который также один из городов русских» (Тизенгаузен В. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. II. М.-Л. 1941, стр. 179-180).

В связи с этим у меня возник вопрос. Если украинцы празднуют как свою победу хана Мехмед-Гирея над русскими под Конотопом в 1659 г., то почему им не праздновать как свою победу хана Тохтамыша над русскими в 1382 г.? Ведь никто в истории больше не наносил такого урона Москве, как Тохтамыш. Тем более, что он, оказывается, был еще и киевлянином. Почему в Киеве до сих пор не установлен памятник киевлянину Тохтамышу?

К вопросу о крымских поминках

Мне уже неоднократно (см., напр.: 1, 2, 3, 4, 5) приходилось писать о распространённом ошибочном мнении, согласно которому завоевание Литвою юго-западных земель Руси означало их освобождение от ордынской зависимости. На самом деле литовские князья на этих землях правили как вассалы Орды, получали на них ярлыки от ханов и платили за них дань.

Русские княжества, которыми управляла Вильна, находились в татарской зависимости гораздо дольше, чем русские княжества, которыми управляла Москва. Если московский князь (Василий II) в последний раз получил ханский ярлык в 1432 г., то получение ханских ярлыков литовскими князьями продолжалось ещё более столетия – последний из них был выдан Девлет-Гиреем Сигизмунду II в 1560 г.

Около 1450 г. Москва также полностью прекратила выплату дани в Орду, в то время как Литва дань платить продолжала. Данническая зависимость Литвы и Польши от Крымского ханства была оформлена в 1511 г. договором, по которому литовский великий князь и польский король обязался ежегодно платить хану определённую сумму дани (с 1521 г. в течение нескольких десятилетий она составляла 15 тысяч золотых). Москва тоже в XVI в. отправляла в Крым поминки, однако их сумма не регулировалась, поэтому они имели вид добровольных подарков.

Определённая сумма ежегодной дани в сочетании с получением ярлыков сделали Великое княжество Литовское в XVI в. таким же зависимым от Орды государством, каким за столетия до этого было Великое княжество Владимирское. Польский историк говорит даже о татарском иге над Польшей и Литвой: «В начале XVI в. польско-литовское государство оказалось, как когда-то Русь, под татарским игом, признавая верховную татарскую власть над своими землями в южной Руси» (J.

Tyszkiewicz. Tatarzy na Litwie i w Polsce. Studia z dziejow XIII-XVIII w. Warszawa, 1989. S. 167). Это давало крымскому хану основания смотреть на великого князя литовского и польского короля как на своего холопа: «И как салтан Сюлеймен Шаг таков у меня брат есть, так же и астороканский Усейн-царь, то мне брат же. А и в Казани Саип-Гирей цар[ь], и то мне родной брат, и с ыную сторону – казатцкой цар[ь], то мне брат же, а Агыш княз[ь] мой слуга. А с сю сторону черкасы и тюмени мои же, а король холоп мой, а волохи – и то мои нутники и стадники» (Саадет-Гирей в 1524 г.; цит. по: И.В. Зайцев. Астраханское ханство. М., 2006. С. 99).

Положение России и Речи Посполитой относительно Крыма уравновесилось только в 1613-1614 гг., когда Москва ввиду своего отчаянного положения на выходе из Смуты обязалась, как и Варшава, ежегодно отправлять в Бахчисарай определённую сумму поминок. Эти отправки продолжались регулярно до 1658 г. Во время русско-крымской войны 1658-1670 гг. поминки, естественно, не платились, потом на два года выплата была возобновлена, но прекратилась в связи с новой русско-крымской войной 1672-1681 гг.

По Бахчисарайскому мирному договору в 1681 г. за признание Крымом присоединения к России Левобережной Украины и Киева Москва взяла на себя обязательство Речи Посполитой платить Крыму поминки с этих украинских земель.

Выплаты были произведены четыре раза, последняя состоялась в 1685 г. С 1686 г., после заключения между собой «вечного мира», Россия и Речь Посполитая одновременно прекратили выплату поминков крымскому хану.

Документальное оформление их отмены произошло также практически одновременно: упразднение крымских поминков с Речи Посполитой было закреплено Карловицким мирным договором 1699 г., с России – Константинопольским мирным договором 1700 г.

Однако это было ещё не совсем концом истории, потому что спустя несколько лет, в переломный момент Северной войны, противники России, стремясь втянуть в военные действия против неё Турцию и Крым, обязались возобновить выплату польско-литовской дани крымскому хану:

В октябре 1708 г. рухнула, казалось бы, надёжнейшая опора – изменил старый гетман Мазепа. Чтобы втянуть Крым в войну, Мазепа обещал выплачивать с Украины те «поминки», которые Россия перестала давать в 1685-1700 гг., и убедить Лещинского выплатить весь харач Польши за прошлые годы. В.А. Артамонов. О русско-крымских отношениях конца XVII – начала XVIII вв. // Общественно-политическое развитие феодальной России. М., 1985. С. 77

[1710 г.:] Вступление в должность нового визира Мехмет-паши, предложение Карла XII и гетмана Потоцкого сделать Польшу “tributarium regnum” Турции с ежегодной платой султану 4 000 000 дукатов ради турецкой агрессии против царя… Эти планы произвели впечатление в Турции, в Константинополе был созван военный совет с участием крымского хана.

А.В. Флоровский. Из истории русско-австрийских отношений в 1709-1711 гг. Прага, 1971. С. 87

Раскачать османские верхи на войну с Россией [в 1710 г.] удалось лишь после их мощной дипломатической обработки Девлет-Гиреем, Карлом XII, мазепинцами и французами. (При этом сторонники С. Лещинского обещали Ахмеду III превратить Речь Посполитую в «данническое королевство» с ежегодной выплатой 4 миллионов дукатов и вернуть султану Подолье.)

В.А. Артамонов. О русско-крымских отношениях конца XVII – начала XVIII вв. // Общественно-политическое развитие феодальной России. М., 1985. С. 78, 87

Двухлетние военные действия между Россией и Турцией, шедшие с переменным успехом, завершились в 1713 г. заключением Адрианопольского договора о 25-летнем перемирии. Мечты Карла XII о реванше не осуществились, в Польше сторонники Лещинского потерпели поражение, Левобережная Украина осталась под русским контролем. Так злые московиты сорвали последнюю попытку вернуть Речь Посполитую и Украину в данническую зависимость от татар.

(Не будем также забывать, что англичане и американцы платили дань туркам ещё и в XIX веке.)

Киевские татары в Грюнвальдской битве

В 1410 г. в сражении под Грюнвальдом против войск Тевтонского ордена и примкнувших к нему рыцарей множества европейских стран на стороне поляков и литовцев сражалась также орда хана Джелал-ад-Дина, сына Тохтамыша.

Тохтамыш перебрался в Великое княжество Литовское вместе со своей семьёй и сторонниками после того, как в 1398 г. потерпел поражение от хана Тимур-Кутлуга. Витовт предоставил им для проживания Киев:

И абие внезаапу прииде на него инъ некий царь, именемъ Темирь-Кутлуй, и бысть имъ бой великъ и сеча зла. И одоле царь Темирь-Кутлуй царя Тахтамыша и прогна, и сяде самъ на царстве Воложскомъ Болшиа Орды, а Тахтамышь царь, побежа къ Литовскимъ странамъ; и сослася съ Витофтомъ Кестутьевичемъ, съ великимъ княземъ Литовскимъ, и Витофтъ радъ ему. Онъ же со остаточными своими изъ своей земли къ Витофту въ Киевъ поиде, и съ царицами своими, и два сына съ нимъ, и пребываше у Витофта въ Киеве, питаяся и всю потребу свою исполняа, надеяся отъ него помощи, и темъ хотяше паки приобрести себе царство, егоже погуби.
Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. 11. С. 167-168

Киев продолжал оставаться резиденцией сыновей Тохтамыша и после его гибели в 1406 г. Так, именно там застал Джелал-ад-Дина в 1411 г. тверской великий князь Александр Иванович, ездивший на встречу с Витовтом:

Того же лета князь Александръ Ивановичь Тферский поехалъ со Твери въ Литву и наехавъ короля и князя великого Витофта Кестутьевичя на Киеве, а Зелени-Салтанъ царевичь, Тахтамышевъ сынъ, тамо же бяше у Витофта Кестутьевича.
Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. 11. С. 215

Таким образом, можно с уверенностью сказать, что в 1410 г. орда Джелал-ад-Дина прибыла на войну с Тевтонским орденом именно из Киева. Согласно свидетельству немецких хронистов, после разгрома рыцарского войска литовско-татарские отряды подвергли тевтонские земли страшному разорению: Die Chronik des Johann von Posilge schildert schreckliche Gräueltaten der Tataren und Litauer an der Bevölkerung: …und czog gegen Gilgenburg und gewan dyr stad gegen obyrhoupt und verbrante sy; und slugen tot jung und alt; und begingen so grossen mort mit den heyden, das das unsegelich ist («Хроника Иоганна фон Посилге описывает ужасные зверства татар и литовцев против населения: …и направились к Гильгенбургу, и захватили этот город у его правителя, и сожгли его; и убили молодых и старых, и совершили вместе с язычниками такое истребление, какое невозможно передать словами»).

Договор 1352 г. между Польшей и Литвой о разделе галицко-волынских земель

http://www.haidamaka.org.ua/hramoty_14/14.jpg

Особенно примечательно следующее условие: «Аже поидуть та[та]рове на ляхы, тогды руси неволя поити ис татары». Оно свидетельствует о том, что украинцы на завоеванных Литвой землях оставались военнообязанными перед Ордой. Что неудивительно, ведь договор 1352 г. был заключен при прямом участии татар:

«Открытый переход Орды на сторону Ольгерда существенным образом изменил соотношение борющихся сил. Осознав бесперспективность продолжения борьбы при таком обороте дел, Казимир в 1352 г. пошел на компромисс с Ольгердом. В силу достигнутого соглашения Галицко-Волынская Русь была разделена между польским королем и литовским князем. Казимир получил земли Люблинскую и Галицкую, Ольгерд оказался обладателем Владимира, Луцка, Белза, Холма, Берестья. Нетрудно видеть, что в подготовке этого соглашения активную роль сыграла ордынская дипломатия, что условия компромисса были не только во многом подготовлены ордынской державой, но, возможно, и дипломатически санкционированы самим ханом Джанибеком в 1352 г.».
(Греков И.Б. Восточная Европа и упадок Золотой Орды. М., 1975. С. 53.)

«Открытый переход Орды на сторону Литвы весной 1352 г. в корне изменил соотношение сил в польско-литовском конфликте, заставил польского короля отказаться от продолжения военных действий и уже осенью того же года пойти на компромисс с Гедиминовичами. По соглашению 1352 г. Галицко-Волынская Русь была разделена между Казимиром III и великим князем литовским Ольгердом. Польскому королевству досталась Галицкая земля и часть Подолья, а Великому княжеству Литовскому - Волынь с городами Владимиром, Луцком, Белзом и Холмом, а также Берестейская земля. Правдоподобно, что польско-литовское соглашение, надвое разделившее в политическом отношении Галицко-Волынскую Русь, было достигнуто при непосредственном участии ордынской дипломатии и с санкции ханской власти».
(Ф.М. Шабульдо. Земли Юго-Западной Руси в составе Великого княжества Литовского. Киев, 1987.)

http://www.krotov.info/lib_sec/25_sh/sha/buldo_02.htm

Это лишний раз подтверждает, что завоевание Украины Литвой было не освобождением от татарского ига, а переходом украинских земель под совместное управление татарами и литовцами в форме кондоминиума:

«Сутністю кондомініуму, що постав внаслідок компромісу між правлячими династіями конкуруючих на теренах України держав, була згода польських П’ястів і литовських Гедиміновичів на сплату Джучидам щорічної данини з українських земель, інкорпорованих до складу Польщі і Великого князівства Литовського. Кондомініум як тимчасове історичне явище деякі українські землі мали в 1325-1362 роках. Його існування зумовлювалося несталою рівновагою у відносинах між головними політичними силами тодішньої Східної Європи – панівною у регіоні Золотою Ордою, котра через зростання відцентрових тенденцій у суспільно-політичному житті й тривалі та спустошливі війни з Іраном Халугідів не була в змозі використати увесь свій великий потенціал проти Литви, Польщі і союзної з нею Угорщини, коли ці швидко міцніючі держави розпочали експансію на залежні від Орди Волинь, Галицьке князівство, Поділля та Київщину. Певні ознаки кондомініуму на українських землях зазначив ще М.Грушевський. (Грушевський М. Історія України-Руси. – Т. 4. – С. 83, 312)».

Фелікс Шабульдо. Чи існував ярлик Мамая на українські землі? (до постановки проблеми).

Как молились беларусы и украинцы

Источник: А. Мухлинский. Исследование о происхождении и состоянии литовских татар // Годовой торжественный акт в Императорском Санктпетербургском Университете, бывший 8 февраля 1857 года. СПб., 1857.

Витовт Троцкий - мусульманско-иудейский святой

Источник: А. Мухлинский. Исследование о происхождении и состоянии литовских татар // Годовой торжественный акт в Императорском Санктпетербургском Университете, бывший 8 февраля 1857 года. СПб., 1857.

Польско-литовско-татарский союз против Руси в Смутное время

А.А. Новосельский. Борьба Московского государства с татарами в первой половине XVII века. М.-Л., 1948

В плане войны с Московским государством Сигизмунда III нас интересует то место, которое он отводил в нем татарам, – вопрос, наименее освещенный в обширной литературе о польской интервенции.

Без татар не мыслили себе войны с Московским государством и предшественники Сигизмунда III. Ближайшим образом план этот, по собственному его признанию, был повторением и развитием плана Стефана Батория. (С. 46)

Мир между Турцией и Польшей был заключен 16 июля 1607 г. со включением в него особых пунктов, касающихся польско-крымских отношений… Самым важным для Польши было внесение в договор статей, устанавливавших мир ее с Крымом под гарантией султана.

Польша была обязана ежегодной уплатой хану обычных поминок, и пока платеж будет производиться и король не сделает ничего противного договору, хан обязан соблюдать мир. Более того, по требованию короля и по приказу султана хан был обязан оказывать королю военную помощь против его врагов. Последний пункт означал настоящий военный союз Польши с Крымом. (С. 49)

Новое правительство не могло уделить должного внимания обороне южных границ, потому что борьба протекала в центре государства, под ударом врагов находилась Москва. Естественно, что не было ни возможности, ни целесообразности выдвигать оборону против татар к югу.

Оборонительная система южных границ поддерживалась в той мере, в какой это не противоречило обороне центра. Борьба с польской интервенцией безусловно превалировала над заботой о борьбе с татарскими нападениями. Засечная черта находилась в состоянии полного разрушения и не являлась препятствием к проникновению татар к реке Оке.

Кроме того, было еще одно весьма серьезное обстоятельство, препятствовавшее правильной организации обороны юга против татар. Существенным ее элементом были города, как опорные пункты, откуда можно было предпринимать операции против проникавших на территорию уездов татар и куда могло укрываться население.

На города же опиралась вся сложная система сторожевой и станичной службы. Между тем, в годы «разорения» и позднее множество городов на юге подвергалось разрушению. Вот несколько данных об этом. Чернь подверглась разрушению «в первые войны».

Одним из первых разрушенных городов были Кромы. Литва же разорила Орел и Карачев, причем последний в 1618 г. по постановлению правительства был совершенно разрушен и покинут жителями, а Орел возобновлен лишь в середине 30-х годов. Ряжск был сожжен Лисовским при царе Василии в 1608 г. и вторично в 1618 г. – Сагайдачным. При царе же Василии Шуйском был захвачен и разорен литвой Болхов.

Серпухов выжег и высек пан Млоцкий до «разорения». Царев-Борисов был сожжен, повидимому, татарами в 1612 г., когда «бояре под Москвою стояли»; обгорелый наряд был вывезен в Белгород. Дедилов был разорен в первый раз в «литовское разорение» и вторично «выграблен и высечен» И.М. Заруцким.

Заруцкий в том же 1613 г. разорил и сжег Епифань, Крапивну и Лебедянь. В 1613 г. литовские люди взяли и сожгли несколько Заоцких городов (Серпейск, Мещевск, Козельск, Лихвин и Перемышль) и, кроме того, лежавший к югу Болхов и в Белеве сожгли острог; оба эти города играли известную роль в обороне против татар. В том же году был сожжен Путивль. Оскол был уничтожен в 1617 г.

Наконец, Сагайдачный в 1617 г. нанес сильнейший удар по обороне южной окраины государства, уничтожив Ливны, Елец, Лебедянь, Данков, Сапожок, Ряжск и Шацк. Им же был разорен Михайлов и сожжен посад и острог в Калуге. (С. 66-67)

В течение 1607-1617 гг. наиболее оживленными путями татарских нападений были: Ногайский, Калмиусский и Изюмский шляхи. Однако же не утверждаем решительно, что Муравский шлях совершенно не был использован. Всеми этими дорогами татары проникали постоянно до центральных районов страны, до р. Оки и за Оку, в окрестности самой Москвы. Москва не один раз ждала татар под своими стенами.

Отметим однако, что татары очень часто достигали территории заоцких городов, где смыкались с действовавшими там польскими вооруженными силами. Вся южная часть государства, на восток – до мордовских и понизовых мест, на запад – до заоцких городов, подвергалась ежегодным татарским нападениям.

В те годы не было никакой возможности интересоваться и подсчитывать размеры потерь от татарской войны, как это делалось позднее. Известно, что в 1619 г. из одной только орды Больших ногаев было освобождено до 15 тыс. русских полонянников, которые к тому моменту еще оставались в орде; а сколько их прошло через орду и было продано на восточные рынки в течение десятка лет? Мы не располагаем никакими данными о полоне, захваченном татарами других улусов; мы имеем только общие суждения о массовом уводе полонянников.

В татарских улусах царил настоящий ажиотаж: татары ходили на Русь до утомления. В улусы кн. Иштерека стекались восточные купцы из разных стран; впечатление о целых потоках русского полона сохранились на Востоке надолго.

Еще в начале 20-х годов дядя бухарского царя спрашивал И. Хохлова, ездившего в Бухару, почему это происходит и «для чего ногаи на государевы городы войною ходят и воюют» и забирают всякий полон. И. Хохлов объяснял, что происходило это в «смутное и безгосударное время», когда кн. Иштерек и мурзы кочевали «о себе» и когда ногаи на Московской украйне «воевали деревни и людей деревенских в полон имали».

В 20-х годах шах Аббас, принимая московских послов, выражал удивление, что в Московском государстве еще остались люди. Нападения татар оказали значительное влияние на весь ход интервенции.

Два самых крупных похода, совершенных крымцами на Русь в 1609 и 1610 гг., были, очевидно, согласованы с походами польских войск под Смоленск и под Москву и содействовали успеху этих двух решающих операций. В остальные годы само польское правительство не вело планомерных операций.

Для него было важно удержаться в Москве, и ежегодные опустошительные вторжения татар весьма содействовали полякам в этом направлении. Никогда впоследствии Русь не подвергалась подобному сплошному грабежу.

Татарские погромы истощали силы страны, ослабляли ее сопротивляемость, разрушали в стране порядок, значительно сокращали территорию, на которой можно было организовать отпор врагу, и тем затрагивали борьбу «всей земли» за независимость. (С. 79-80)

Ссылки по теме

Москва и Литва – кто боролся против Орды?

Помочь, проекту
"Провидѣніе"

Одежда от "Провидѣнія"

Футболку "Провидѣніе" можно приобрести по e-mail: providenie@yandex.ru

Застолби свой ник!

Источник — http://aquilaaquilonis.livejournal.com/